— Не горячись, Артём, — сказал Ведагор, — я эти книги ещё в детстве читал.

— А мне можно почитать?

Князья опять переглянулись.

— Знаешь, княжич, — сказал Вадимир, — давай это потом обсудим.

— Когда потом?

— После свадьбы.

Артём встал, поклонился.

— Пресветлые, разрешите удалиться.

На лицах обоих князей мелькнуло облегчение.

— Артём, если что, я за тобой опять схожу.

— Не стоит, князь Ведагор, пришлите Перяту, я буду спать в гостевом доме.

— Опять снова здорово!, — нахмурился Вадимир. — Сядь, княжич! Мы же решили…

— Прости, пресветлый, — прервал князя Артём, продолжая стоять, — но я "да", не говорил. — Он вопросительно взглянул на Ведагора, тот хмуро кивнул.

— Не говорил, но я думал, что ты согласен.

— Нет, я не буду достоин Веданы, если уйду, завтра я войду в круг Ярила и будь, что будет.

— Артём, ты…

— Погоди, Вадимир, — прервал старый князь сына, — я вижу, княжич всё решил, не трать слов.

— Спасибо, князь Ведагор, за понимание, — Артём поклонился. — Позвольте, пресветлые, уйти.

Выйдя на свежий воздух, Артём ощутил, как громко и часто стучит его сердце. Правильно ли он сделал, что заупрямился, достаточно ли он физически крепок, чтобы выдержать поединок? Эти вопросы гудели в голове, но одно было ясно: назад пути не было. Подойдя к казармам, он с сожалением подумал об оставленном у князей мече, привык он к нему и душой, и рукам. И тут к нему пришла настолько очевидная мысль, что странно было не додуматься об этом раньше. Меч у него отобрали, а если будет поединок на мечах, каким оружием ему биться, незнакомым мечом?! Это же почти неминуемое поражение! Артём сунул руку в карман и нащупал ключ от библиотеки, он переложил его из куртки, когда переодевался. Пальцы нежно погладили шершавый металл, решение очевидно, надо идти за копией меча. Эта копия вовсе не была простой тренировочной игрушкой, Станислав Львович заказал меч в лучшей мастерской Франции, в которой до сих пор ковали средневековое оружие по древним технологиям. Артём вспомнил, как Пилевич хвастался, что копию заточили каким-то особым способом. Позже он и сам убедился в этом, когда рубил одним ударом палки с руку толщиной.