— А разве это не так?

— Вы, люди, находитесь в постоянной прелести, любуясь сами собой. Бога невозможно развлекать, восхищать, умилять, ему можно только служить.

— Гея, неужели всё так безнадёжно?! Моё сердце плачет от отчаянья.

— Не вы первые, не вы последние. Запомни, Зорко, главный критерий — вклад в закон отражения. И последние, помни, в твоих силах всё исправить: победи нагов.

— Нагов?!, — испуганно переспросил Артём. — Гея, сколько у людей осталось времени?!

Гея ответила не сразу.

— Ради меча, который теперь принадлежит твоему отцу, в память о необыкновенной судьбе его первого хозяина, я скажу. Через два года я перестану сдерживать нагов и пусть победит сильнейший.

— Два года!

— И ещё, если наги доберутся до обломков арианского крейсера, никакие пазузу человечество не спасут.

— Гея, но неужели наги лучше людей?!

— Они меньше заняты собой.

В голове стало пусто. Артём закинул рюкзак за спину и понуро побрёл за молчаливым привратником. Он не заметил, как прошёл чудесный сад, вошёл в тоннель и очнулся только перед коваными воротами. Створки медленно двинулись в стороны, и перед Артёмом показалась фигура привратника, быстро наливаясь объёмом и цветом.

— Дальше не проводишь?

— Некогда мне, — нахмурился привратник.

— Ну, извини, спасибо, что уделил время. Кстати, — язвительно ухмыльнулся Артём, — не расскажешь, что сталось с цивилизацией красно-сине-зелёных бактерий?

— Напрасно иронизируешь, Зорко. Цивилизация бактерий ничуть не хуже вашей, во всяком случае, вопросы экологии перед ней не возникали.

— Ну, и оставили бы их до конца времён!

— Нельзя, они больше миллиарда лет царили, научились меняться сами, а мир изменять под себя не научились. У вас всё наоборот: сами не меняетесь, а мир под себя корёжите!

— Как это жестоко, — покачал головой Артём, — ты не находишь, Немо?

— Не нахожу, — привратник улыбнулся, сверкнув очками, вдруг появившимися на носу, — уверен, что и ты передумаешь.