Слепой мечник был уже в двух улицах от развалин "Духа приключений", он вскочил в седло ожидавшей лошади и, нещадно нахлестывая животное, помчался прочь из Парс-де-ре-Наля. Тобиус двинулся следом, оставляя глубокую борозду расплавленной земли. Ночь озарилась новым светом, и растения на половину лиги вокруг борозды погибали. Вскоре на пути встал один из цепи холмов, опоясывавшей столицу, и беглец верхом на обезумевшем от ужаса скакуне принялся его огибать. Элементаль двигался слишком медленно из-за дувшего навстречу ветра, добыча ускользала, а потому он возжелал пройти сквозь холм, обратить огромные толщи земли в растекающийся лавовый поток и накрыть им ненавистную юркую букашку. Дух огня подступил к основанию холма и ударил по нему, отчего тот вздрогнул, и над землей взвился многоголосый вопль ужаса. То был холм Силеи, на котором разрешались цитарские стойбища, и сотни цитаро возопили в преддверии смерти.

Розовая пелена, застлавшая сознание Тобиуса, начала рассеиваться, и он вдруг осознал, что вот-вот превратит холм Силеи в маленький извергающийся вулкан. Изо всех сил волшебник потянул элементаля назад, приказывая отступить, но огненный дух своей свирепой волей отмахнулся от создателя. Первостихия, из которой он вышел, была самой беспощадной и голодной, она не знала сострадания и не ограничивала себя мерой, пожирала все, до чего могла дотянуться. Тобиус же, призвавший элементаля в порыве ярости, растеряв пыл, утратил и контроль над исполином. Их желания и стремления разошлись, и громогласный рев внутри головы мага, требовавший двигаться вперед, невзирая ни на что, вдруг утих.

Напрягая последние силы, Тобиус, словно огромного упрямого зверя, потащил чудовище к реке, каждый шаг давался неимоверным усилием, элементаль упрямился, рвался обратно, чтобы насытить породившую его ненависть и сжечь все, что попадалось на пути. Маг, все еще находившийся внутри огненной сущности, горел заживо, загоняя ее в воды Наля. Река забулькала, превращаясь в поток крутого кипятка, и изошла бескрайним облаком зловонного пара, которое заволокло Парс-де-ре-Наль. Дух огня погиб.

— А знаешь, что самое восхитительное во всем этом? Я всегда знаю о тебе больше, чем ты сам о себе знаешь.

— Не обольщайся.

— И не думал. Просто все процессы, через которые ты проходишь, сразу же отражаются здесь, и я могу наблюдать за ними. В то же время тебя там, снаружи, лишь терзают смутные сомнения и муки неопределенности.

— Все это лишь аллегории и метафоры. Человеческий разум склонен облекать представление о внутреннем мире в эфемерную плоть привычных образов, взятых из подсознания. Так мы говорим о "чтении мыслей", хотя мысли нигде и никогда не записаны, если это не обычный дневник. Или мы говорим о Безмолвном Фонарщике, как о воплощении процесса прекращения деления клеток, то бишь смерти. Мысли эфемерны, эмоции эфемерны, душа и самосознание эфемерны. Лишь тело материально, все прочее — энергия.