Дальномера нет, а глаз у меня не алмаз, так что все приблизительно. Сетка прицела — примитивное перекрестие без дополнительных удобств, так что превышение точно тоже не выставишь. Выстрел, всадники как мчались, так и продолжают мчаться, я даже не понял: выше ушло, ниже или в сторону. Быстро добавил в магазин еще один патрон, на короткой дистанции заниматься перезарядкой будет некогда.

Метров триста, может, чуть больше, теперь можно брать цели прямо в перекрестие. Амата что-то орет за спиной, но я отключился от всего лишнего, в мире остались лишь я и мои противники. Глаза, мои бедные глаза, в поле зрения все расплывается, устают они в последнее время просто немилосердно. Ну да, я же почти все время в седле, а мне покой нужен.

Держись, Леон, держись…

Выстрел. Есть, лошадь под одним падает, перекатывается через голову. Не повезло животному, и очень надеюсь, что всаднику тоже.

Еще четыре патрона, и противников осталось лишь двое. Но они близко, чертовски близко. Я могу разглядеть, что меч в руке первого видал виды, выщерблина на выщерблине, а второй держит длинный пистолет шестигранным стволом вверх. Вовсе не ради картинности, видимо, пулю забил слабо, боится, что выкатится из-за тряски. Так же поднимают старые револьверы после каждого выстрела, но там проблема в другом, велик риск заклинить барабан израсходованным капсюлем.

Стрелка я тоже опасаюсь, но обладатель меча выглядит куда страшнее, да и ближе он. Оптический прицел на такой дистанции лишь вредит, так что стреляю не заглядывая в него. И, конечно, позорно мажу. Лишь третий выстрел вышиб блеза из седла. Вскочив, я выхватил револьвер, пальнул навскидку одновременно с последним противником. Моя пуля попала ему в плечо, вырвав крик, его просвистела над головой.

Еще раз, еще. Все, этот точно не поднимется.

Поспешно сунул в винтовку один патрон, прицелился в поднимающегося неподалеку раненого. Досталось ему хорошо, по движениям видно, но даже в таком состоянии он способен выпустить в меня пулю. Я, может, и не люблю убивать, но умирать мне тоже не нравится, причем куда больше. Так что отправляйся к своему злобному божеству.

На равнине остался лишь один противник, о котором можно было точно сказать, что он жив. Самый первый, под ним погибла лошадь. Но он слишком далеко, чтобы его опасаться, и к тому же не пытается сократить дистанцию. Даже наоборот, сильно прихрамывая, ее увеличивает, спешно направляясь в сторону городка. Возможно, за подкреплением, надо бы его остановить, но с глазами все совсем плохо, напряжение, удерживавшее тело в тонусе, спало, накатила позорная слабость, сомневаюсь, что сейчас смогу попасть на такой дистанции, даже если израсходую все патроны.