– Да-а-а… – насмешливо протянул менталист, – ай да капитан у нас…
– Таш, не начинай снова, – мрачно попросил Инглав.
– Инг, я еще не заканчивал! – огрызнулся Тарташ.
– Ты икаешь? – с угрозой спросил тас’шер, сжимая кулак.
– Ага, то есть тебе не нравится. Как говорят жрецы Герата, есть такой бог у низших, «не делай другому того, чего не хочешь получить себе».
– Ты подался в послушники?
Тарташ фыркнул:
– Кто бы меня взял. К тому же там одни низшие. Я бы сдох там через пару дней. Но это не мешает мне признавать их правоту.
– Ох, мужчины, – выдохнула Несса. – Что же вы все время как мальчишки? Кичитесь тем, что старше, а сами…
Полукровки замолчали. Инглав возмущенно раздувал ноздри, а Тарташ наслаждался этим возмущением. Несмотря на то что в последнее время они сдружились, дразнить и доводить напарников ему нравилось.
Ветер стих совершенно и тучи так и застилали небо. Если бы не корабельные часы, можно было бы легко перепутать утро с вечером. И лишь ночь ни с чем не перепутаешь: тьма спустилась на Реналлон даже сквозь тучи. Ни единой звезды в небе так и не появилось. Промаявшись еще с пару колоколов, полукровки разошлись по каютам до утра.
Интерлюдия 15
Она простерлась у трона Владыки, снизу вверх глядя на своего повелителя. Горло ее сдавливала тонкая, но крайне прочная цепочка, второй конец которой был надет на запястье главного демона.
Она – любимая наложница и смертоносная тень ар’Ардалара.
Черный, зеркально отполированный камень пола холодил обнаженную кожу. В своем мире демоны не носят одежды, там не от чего укрываться. В захваченном мире походный шатер Владыки был олицетворением их родного мира.
Владыка забавлялся. Он то натягивал цепочку, почти удушая ее, то ослаблял, давая отдышаться.
Каждый раз, когда багровые круги переставали плавать перед глазами, она чувствовала, как ее захлестывает ненависть. Она ненавидела своего повелителя. Она обожала его.