Вил пожал плечами. Из всех выстехов Хуан Шансон был самым общительным, и Вил уже слышал эту теорию. Конечно, загадка Исчезновения – самая важная в их жизни. Но обсуждать эту проблему на вечеринке – все равно что спорить на теологические темы.

На площадке Вил заметил около дюжины пар. Алиса Робинсон и ее дочь Эми играли на музыкальных инструментах. Эми держала в руках нечто напоминавшее гитару, Алиса сидела за традиционным небольшим пианино. Они импровизировали при помощи автоматических музыкальных синтезаторов. Однако присутствие двух живых исполнителей, чьи голоса органично вплетались в музыку, делали ее волнующей и неподдельной.

Играли всё – от вальсов Штрауса и песен «Битлз» до В. В. Араи. Некоторые вещи Араи Вил услышал впервые, – вероятно, они были написаны уже после его… отбытия. После каждого танца партнеры менялись. Мелодии Араи собрали на площадке более пятнадцати пар. Вил стоял с краю, решив сначала просто понаблюдать. На противоположной стороне площадки он заметил Марту Королеву, ее партнера видно не было.

Со слабой улыбкой на лице она прищелкивала пальцами в такт музыке и слегка покачивалась. Шоколадной кожей Марта немного походила на Вирджинию; несомненно, отец или мать Марты когда-то приехали из Америки. Однако другая половина ее крови была определенно китайской.

Этим сходство не ограничивалось. Марта отличалась такой же благожелательностью, здравый смысл у них обеих сочетался с умением сопереживать. Стараясь не показывать виду, Вил долго наблюдал за Мартой Королевой. Кое-кто похрабрее – Дилип в первых рядах – приглашал ее танцевать. Она с радостью приняла первое приглашение и после этого уже почти не покидала танцевальной площадки. На нее было очень приятно смотреть. Если бы только…

До плеча Вила кто-то дотронулся, и он услышал женский голосок:

– Послушайте, мистер Бриерсон, а правда, что вы полицейский?

Вил заглянул в голубые глаза. Тэмми Робинсон пришлось встать на цыпочки, чтобы прокричать свой вопрос прямо ему в ухо. Теперь, убедившись, что она привлекла его внимание, девушка опустилась на всю ступню, но при своих ста восьмидесяти сантиметрах все равно оставалась достаточно высокой. На ней было такое же безукоризненно белое платье, как и до этого, а обруч компьютера напоминал изысканное украшение, удерживавшее массу роскошных длинных волос. Когда девушка улыбалась, на щеках возникали очень симпатичные ямочки; казалось, что даже ее глаза радостно улыбаются собеседнику.

– Да, – проговорил Бриерсон, – по крайней мере, я им был.

Девушка взяла Вила под руку и потащила его за собой туда, где было немного тише.