Несмотря на очевидную горечь, Моника разговаривала с посетителями охотно. За свое пятидесятилетнее путешествие Рейнс собрала такой архив, который мог бы посрамить любую национальную библиотеку двадцатого столетия. Фильмы снимал не только Дон Робинсон. Роботы Моники могли показать удивительные изменения, происходившие с самыми разными животными за миллионы лет: одна форма невероятным, устрашающим образом плавно перетекала в другую. Казалось, Моника намеревается показать им все, что у нее есть, а Делла Лу – во всяком случае, именно такое впечатление создалось у Вила – с удовольствием смотрела.

Когда они вышли из хижины, уже начали сгущаться сумерки. Рейнс проводила гостей до выхода из маленького каньона. Сухой теплый ветерок шелестел в зарослях чапареля; у птиц-драконов не возникнет проблем с разжиганием костра, если погода не изменится. С вершины перевала открывался чудесный вид. На западном горизонте полыхали оранжевые и красные ленты, чуть выше шла тонкая зеленоватая полоса, а дальше – фиолетово-черная звездная пустота. В воздухе разливался слабый, похожий на мед запах.

– Красиво, правда? – тихо спросила Рейнс.

Земля, чистая и не тронутая рукой человека… Неужели она и в самом деле этого хотела?

– Да, но когда-нибудь разум возникнет снова. Даже если вы правы насчет человечества, мир не сможет оставаться таким вечно.

Моника ответила не сразу.

– Не исключено. Есть пара видов, которые находятся на грани разумности, – пауки, например. – Моника посмотрела на Вила. Ее бледное лицо осветилось отблесками заката; или она покраснела? Судя по всему, его замечание попало в точку. – Если это произойдет… ну что ж, я буду здесь, буду наблюдать за этим процессом с самого начала. Я не против разума самого по себе, я против злоупотреблений, к которым он приводит. Возможно, мне удастся сделать так, что им не будет присуща агрессивность моей расы.

Как Бог, она поведет новые существа истинным путем. Моника-Рейнс найдет народ, который будет по-настоящему почитать ее, – даже если ей придется участвовать в его созидании.

Флайер летел через Тихий океан. Солнце быстро поднималось из-за края земли. Согласно приборам Лу, время в азиатском часовом поясе едва перевалило за полдень. Яркий солнечный свет и голубое небо (на самом деле это был океан, раскинувшийся далеко внизу) создавали совсем другое настроение. Всего несколько минут назад их окутывал мрак, а в ушах до сих пор звучали безрадостные предсказания бедняжки Моники.

– Безумцы, – сказал Вил.

– Что?

– Да все эти продвинутые путешественники. В прошлые времена можно было год проработать в полиции и ни разу не столкнуться с подобными странными типами. Елена Королева, которую злит то, что мне нравилась ее подружка, и которая целое столетие провела в одиночестве, в то время как мы все находились в стасисе. Симпатичная малышка Тэмми Робинсон – вообще-то, она мне в матери годится, – главная цель жизни которой встретить Новый год там, где кончается время. Моника Рейнс, которая переплюнет любого, самого фанатичного борца за чистоту окружающей среды из двадцатого века…