— Все-таки давайте передохнем.

Как бы там ни было, если Хобарт приказывает остановиться, ему не остается ничего другого, как подчиняться.

— Вот так, хорошо.

Врач был удовлетворен состоянием своего пациента.

— Я хотел бы расспросить вас о жизни среди диссидентов. Не так часто нам удается услышать объективное мнение.

Хобарт, определенно, произнес это слово со значением. Он что, насмехается?

— Что вы хотите знать?

Хобарт терпеливо вздохнул.

— Вам кажется, что я настроен против вас?

— Да.

— Почему?

— Потому что я диссидент.

— Но теперь это не так, верно?

— Не так! Но до тех пор, пока я не пройду классификацию, вы не сможете относиться ко мне доброжелательно.

— Любопытно…

— Вы просто не в состоянии питать ко мне добрые чувства. Пока что. Ведь я еще ничей. Из меня может выйти что угодно.

Хобарт обдумал услышанное очень серьезно.

— Возможно, вы правы. Не могу сказать, что в вашем присутствии я чувствую себя спокойно. Я никак не могу забыть о том, что вы были вместе с Хамилем во время того нападения на блокпост.

— Хамиль ничтожество, — злобно откликнулся Майкл. — Теперь, когда он потерял эффект неожиданности, о нем можно забыть. Вот если бы Джо Ньюфстед сумел сплотить людей и повести их за собой, тогда можно было бы сказать, что в горах действительно есть нечто, от чего может кровь застыть в жилах.

— Вот как?