– Э-кхм…

– Рассуждаю я так. Англичане, французы и турки наверняка попробуют высадку на землю. По уму это должен быть Крым. Что скажешь?

Лейтенант чуть скосоротился от словосочетания «высадка на землю», но отвечал вежливо:

– Ничего не скажу, может быть Крым, твоя правда.

– Значит, сухопутным понадобится артиллерия помощнее. И я, стал быть, должен быть в понятии: чего сейчас этот гранатомёт может и чего он сможет потом, в перспективе. – Казак с нескрываемой гордостью ввернул учёное словцо.

Неболтай скромно умолчал о том, что именно он убедил своё начальство в нужности этих сведений, козырнув при этом собственными связями среди флотских. Немалую роль в дипломатическом багаже казака сыграли пистоли и винтовки, поставку которых для казацкой старшины[17] обеспечил именно хорунжий.

И вот наступил тот самый день. Бывший унтер-офицер достал и надел бережно хранимую форму. Испытателя, разумеется, допустили внутрь землянки. Синяков придирчиво оглядел убежище. Слов нет, крыша выглядела прочно. Сквозь предусмотрительно оставленную дырочку разглядеть что-либо было непросто. Собственно, ничего в ней и не проглядывалось, кроме кружочка синего крымского неба. Ещё Синяков подумал, что в землянке сидеть будет нелегко – до полудня оставалось часа два, а внутри уже чувствовалась жара.

– Вылезай, братец, – скомандовал лейтенант Семаков, – и становись вот сюда. Смотри пристально, но отсюда никуда не ходи.

Унтер встал, где велели, мысленно чуть удивившись странному составу зрителей. Ну, в четырёх кабельтовых располагалось орудие с прислугой – это понятно. Один офицер для командования, один комендор да ещё двое подносчиков. Лейтенант, само собой. Та самая женщина-доктор, что обещалась быть, – тоже ожидаемо. Несколько менее понятны были трое в каких-то не вполне русских нарядах. Первый из незнакомцев смахивал повадками на армейского офицера. Второй явно был моряком. К первому обращались по имени-отчеству, второго звали капитан Риммер. Третий же, рыжий молодой барин в партикулярном платье, выглядел ещё более чужеродно. А рядом с этими троими красовался казачий чин при шашке и пистоле. Уж он-то к флоту никакого отношения иметь не мог.

Впрочем, удивляться было некогда. Последовала непонятная возня возле орудия, потом выкрик: «Вот она!» – и тут участник боя при Синопе увидел болванку, падавшую с высоты сажен двадцати. Удар её о крышу убежища сопроводился глухим звуком «дах!». Брёвна чуть спружинили, граната слегка подскочила и скатилась на землю рядом с землянкой.

Слышались обрывки разговора:

– …Нацелено отменно…