Грянул выстрел. Мозги брызнули во все стороны, и Глен Богут рухнул на пол, свалив кресло своим мускулистым телом. Я попятился назад, ошарашенно глядя на труп австралийского ликвидатора. Разумеется, я прекрасно понимал, что его в любом случае придется убить, и даже вроде бы умудрился морально подготовить себя к этому, но на деле все оказалось куда сложнее, чем мне представлялось.

К горлу подкатил ком, рука с пистолетом повисла плетью, а сам я сгорбился и, кажется, даже стал меньше ростом. Богут был настоящей глыбой, одним из могучих китов, на котором держалась громадина под названием Легион… и вот теперь он мертв. Я с трудом сдерживал тошноту, казалось, меня вот-вот вырвет прямо на его бездыханное тело.

Преодолевая сиюминутный порыв, я поднял мутный взгляд на мониторы. Отыскать Марину и Джулию удалось не сразу – картинка расплывалась перед глазами, подергивалась рябью, словно озерная гладь в ветреный день. Когда же я наконец сфокусировался на нужном экране, то первые полминуты лишь недоуменно рассматривал изображение, решив даже, что оно зависло. Прошла будто целая вечность, прежде чем из груди моей вырвался вопль боли и отчаяния, от которого, казалось, полопаются стекла в мониторах.

Я со всего размаха опустил оба кулака на столешницу, заставив пульт и прочие лежащие на ней предметы подпрыгнуть, и бессильно зарычал.

Две главные девушки в моей жизни, сестра и… и Эм, обе они сидели в одинаковых позах (подбородок уперт в грудь, глаза закрыты) и не шевелились. То есть, от слова «совсем». Грудь не вздымалась при вздохе, не опускалась при выдохе, никакого намека на мимику, свойственную спящим. Собственно, поэтому я и решил изначально, что кадр завис, – ведь картинка с течением времени ни капли не менялась.

Но как же так? Я ведь убил Богута прежде, чем он успел их отравить… или нет? Каким образом старый пройдоха умудрился меня обмануть?

Я снова повернулся к Гэбу. Страсти немного улеглись, и теперь передо мной было всего лишь еще одно бездыханное тело, коих я на своем веку повидал весьма и весьма немало. Опустившись на корточки, я обшарил карманы Богута. Ничего. Никаких тебе крохотных пультов дистанционного управления, никаких секретных пуговиц, ключей и прочей мишуры – только пистолет да несколько мятых купюр достоинством в пять динаров.

Разозленный и даже оскорбленный, я заставил себя снова хорошенько осмотреть мертвеца. Упорство мое оказалось вознаграждено сполна: на сей раз я обратил внимание на часы, чей браслет опоясывал левое запястье покойного ликвидатора. Что-то щелкнуло в моем мозгу.