– Всего лишь выжить и получить армию – это все, что мне нужно.

– Ни один безродный человек никогда не претендовал на подобное, – ответила она, слегка чмокнув его в щеку. – Твои амбиции и вправду безграничны?

Белламус коротко вздохнул:

– Я всегда голодный.

– И будешь таким, даже если покоришь анакимов? Даже если станешь протектором Севера?

– Почему только Севера? – спросил Белламус. – Ты королева, разве нет? У тебя нет общих детей с королем, и ты будешь править после его смерти. – Она слегка отстранилась, но осталась в его объятиях. – Нам достанется весь Альбион.

Он никогда еще не говорил вслух о столь чудовищной цели и не знал теперь, придется ли ему об этом пожалеть.

Она молчала довольно долго.

– Когда-нибудь… – По тону королевы Белламус понял, что эта мысль уже посещала ее голову. – Для тебя я сделаю все, что смогу, но не знаю, как он к этому отнесется. И нам по-прежнему нельзя попадать под его подозрение. Ты должен хорошо сыграть свою роль.

– Я верю в тебя.

* * *

На следующее утро Белламус поехал ко двору короля Осберта. Королевский дворец стоял на берегу реки, превратившейся в широкую белую дорогу, которая убегала на сотни миль вдаль. На белой глади резко выделялись темные фигуры людей, переходящих с одного берега на другой. Кроме них несколько человек занимались подледным ловом. Белламус задумался, успешно ли идет их рыбалка, поскольку в такую зиму, как эта, любой дополнительный источник пищи приобретал огромную ценность.

Если замерзшую реку считать гигантской дорогой, то дворец короля Осберта можно было назвать гигантским домом. Король спроектировал его сам, еще в начале своего правления, после того, как сгорел дворец его отца. Высокий каменный цоколь предохранял дворец Осберта от затопления, к дверям же вели широкие каменные ступени. Соломенная крыша – такая же грязная и изодранная, как большинство крыш Ланденкистера, – была размером с лесной луг. Огромные, вырубленные из граба колонны, поддерживавшие навес крыши, были настолько широки, что трое мужчин с трудом бы их обхватили, взявшись за руки. Темная изношенная древесина фасада была украшена резьбой, расписанной в красно-сине-желтых тонах. Над дверями виднелось огромное резное желтое солнце.

Белламус остановил коня перед лестницей, которая вела ко входу во дворец, и с минуту подождал. Но, убедившись, что никто не собирается забирать у него коня, он щелкнул языком и поехал прямо вверх по лестнице к двери, возле которой скучали четверо усталых слуг. Вооруженные алебардами, они с изумлением смотрели на приближавшегося к ним верхом Белламуса. Доехав до двери, он спешился.