Я сильно разозлился.

За сто долларов бездомная женщина на автовокзале Стиллуотера согласилась помочь мне. Я написал ей текст и набрал на таксофоне номер Милли, загородив диск. Когда закончил вещать автоответчик, я протянул трубку женщине. Изумительно приятным голосом она проговорила: «Милли, я виделась с Бруно, у него все нормально. Он надеялся устроиться в больницу, но с работой ничего не получилось. Бруно извиняется, что не ответил на твое последнее письмо, но обещает скоро написать. Я перезвоню тебе». Я повесил трубку и вручил женщине еще четыреста долларов. Она искренне удивилась:

– Черт подери, а я думала, что после звонка ты отнимешь у меня стольник.

– Не живите на улице, – посоветовал я. – Это же ад.

– Чистая правда.

В хозяйственном за углом я купил ведро и швабру.

Милли хотела, чтобы я больше не прыгал к отцу, но я пообещал ей лишь быть осторожнее. В полночь я перенес ее в горное убежище и показал дротик. Милли посмотрела на него, заставила обработать рану и спросила, когда мне делали прививку от столбняка.

– Два года назад.

Милли пожевала губу.

– Ее должно хватить… Черт, я начинаю ненавидеть АНБ! Чем это так пахнет?

– Дезинфицирующим средством, – ответил я и сменил тему.

– «Боинг – семьсот двадцать семь» авиакомпании «Пан Американ» угнан после вылета из Афин. Он приземлился в Ларнаке, на турецкой половине Кипра. Местные власти утверждают, что террорист один, но он опутал себя взрывчаткой, а топливные баки самолета полны на три четверти.

– Я перезвоню, – пообещал я.

И прыгнул в Техас, потом в Ларнаку.

Журналисты в терминале нацелили на самолет свои камеры, точно пушки. Целых пять пожарных машин окружили самолет, словно индейцы – повозку с белыми. Ни дать ни взять сцена из вестерна. Только где Джон Уэйн[22], когда он так нужен? Я устроился в тени автомобиля пенного тушения и поднес бинокль к глазам.

Двери самолета были закрыты, один двигатель работал вхолостую, наверное, чтобы не отключался кондиционер. Шторки на иллюминаторах не опустили, и я видел встревоженные лица.

С другого конца, у открытой кабины автомобиля-пенотушителя, собрались пожарные и слушали радио. Я придвинулся ближе, чтобы тоже разобрать, о чем речь.

«…Если мои требования не выполнят, я детонирую бомбы. Я убью двести двенадцать пассажиров и экипаж».