Притом что пир задумывался ординарным, он всё же вышел за привычные рамки. Причиной были сослуживцы жениха.

– Нет, братцы, что ни говори, а лишняя учёность для казака лишняя! – глубокомысленно заявил приказной Харин.

Никто из гостей не стал оспаривать тезис: иные по причине молодости, другие из-за большой занятости пирогами или же стаканчиками.

– Не скажи, Митрий; вон взять хоть бы мою Машу, уж её-то познания сколь многих спасли.

Приказной был не вполне трезв и потому полез в дискуссию:

– Твоя молодая жёнка хороша, я и не спорю, а всё ж она не казак. Вот ты мне докажи, что учиться тебе надобно.

– И докажу! – Жених обвёл взглядом стол и вдруг обратился к Мешкову. – Михал Григорьич, будь ласка, достань сигару, коль есть с собой.

Князь не высказал удивления. На свет божий появилась небольшая коробочка, из которой владелец извлёк сигару.

– Вот.

– Я, чтоб ты знал, уже обучился кое-чему. Михаил Григорьевич, дозволь огоньку поднесть!

Лейтенант карманным ножичком ловко обрезал сигару, сунул её в рот – и на глазах зрителей кончик её затлел.

Но Харин не был намерен сдаваться.

– Так ведь в бою ты табачок, поди, не куришь, верно?

– Твоя правда, но ведь лиха беда начало. Глядишь, со ста шагов и порох чужой запалю. Когда выучусь, понятно дело.

Приказной, подзуживаемый изрядным количеством принятой водки, пустил в ход самый веский аргумент:

– А вот не надо тебе и мне учиться! – Эти мудрые слова пошли в сопровождении ещё более мудрого удара кулака по столу.

Соседи, будучи трезвее, попытались вмешаться:

– Охолони, брат.

– Митяй, ты всё ж на свадьбе, а не в шинке…

Ситуация разрешилась неожиданно для всех, кроме жениха, моряков и Тифора. Молодая жена вдруг легко вышла из-за стола, подошла к разошедшемуся казаку и слегка улыбнулась.