— Это все едино.

— Еще бывает политика, экономика, культура.

— Не бывает у китайцев: там все в культуре плавает, она у них изначально задана. Это Америке нужно культуру завозить. А четырехтысячелетнему Китаю не надо.

— Пятитысячелетнему.

— Согласен.

— А у японцев?

— С этими просто, у них жизнь, смерть, перерождение. Перерождение хромает, лезут воевать.

— У китайцев это не процесс, у них там три существительных.

— Да, имя, название, миф.

— Братья все троюродные вместо правильных слов, но, по сути, ты прав: сущность, карма, аттрактор.

— Причем, среди мировых Проектантов никто не ждет, что китайцы на дурочка сыграют и отдадут Маньчжурию, как девку на откорм.

"Гном, что ли, здесь? Что-то Первому всех их экспертов не представили. Но мыслят бойко. Жаль, труба зовет. Уходить надо. Интересно, как такие стайки разговоров происходят в Японии? Наверное, по-птичьи чирикают, и видео побольше".

Первый дослушал, что пройдет десяток лет после японской войны и Китай спокойно тряхнет стариной и воссоздастся в прежних границах, и никто не посмеет ему, Великому, перечить, и Тайвань, и Маньчжурия — сытые, но несчастные под японцами — с радостью вернутся в альма-матер. Эта мысль запала Первому в душу, потому что устами подчиненных иногда глаголят вполне рабочие истины. Если за нашу проигранную войну отомстят китайцы — это уже непрямые действия, как писал английский Лиддел Гарт, повторяя за китайским Сунь Цзы.

Мы уходим (4)

Мы уходим (4)

2012 год, август

В свое время Миса прочитала одну заметку в русской газете 2006 года о том, что японский мальчик сжег свою мачеху и ее детей за то, что отец настаивал на его лучшей учебе и, якобы, достал его. "Эх, общественное мнение!" Европа и Америка так никогда и не поймет, что происходит в стране Восходящего солнца. Это и их счастие. Они еще ползут на эту вершину, считая, что сейчас им откроются виды великолепные и дорога в долину захристианского рая. Размечтались! Выход в беспредел понимания всегда чреват беспределом жизни. И те, кто уходят, не справляются с необходимостью баланса между хаосом и порядком. Простая арифметика. Будь все время расслаблен и все время начеку. Их смешной Кастанеда писал об этом в 70-е года. Все прочли, как сказку.

Миса была довольна собой. Она надела высокие погоны и прекратила эти спиритические сеансы в горах, она руководила подготовкой молодых солдат для войны, и ей это нравилось. Наконец, раскаленная лава подросткового Вулкана обрела свое русло. Маргиналов осталось мало. Их вылавливали мелкие чины ее бывшего отдела. Жаль только застрелившегося Ату. Он, оказывается, до безумия любил свою дочь, погибшую в какой-то школьной перестрелке. Чин позволял Мисе грустить раз в неделю в полудневном отпуске. По понедельникам с утра она оплакивала Ату и посещала могилу матери в Осаке.