– Слишком долго, – покачал головой (дернул щупальцами?) один из штатных чародеев, тоже проводивший диагностику. – Подберем, как выполним задание.

Сымпровизировать защиту для дыхания в полевых условиях оказалось делом нелегким. В конце концов удалось убедить Синохари, что длина мантии сейчас не так уж важна, и уговорить оторвать пару полос ткани от подола, чтобы соорудить из них некое подобие респираторов. Чародей пришел в недовольство, но не мог не признать, что мысль дельная – поэтому даже наложил на повязки какие-то чары, призванные повысить их надежность.

На входе действительно оказалась прекрасно замаскированная система подачи газа. Зачарованные респираторы, однако, вполне справились со своей задачей, и целые и невредимые бойцы направились вглубь этажа.

– Где будем караулить Нифонта? – коротко осведомился Александр у главного оперативника.

Вместо ответа тот дернулся, захрипел и начал медленно оседать на пол. Его тело сотрясали спазмы.

– Зачем меня караулить? – раздался из-за спины спокойный голос. – Я уже здесь.

Оставшись один, Нифонт позволил себе тяжело вздохнуть и ссутулиться. Могущественный обряд потребовал уйму сил, но демонстрировать слабость перед Почитателями было нельзя. Что ж, элементаль наверняка задержит врагов, но вряд ли сумеет остановить их. Как ни горестно это признавать, дракон, особенно если ему помогут, вполне найдет что противопоставить этой силе. А значит, остальные смогут продолжить прочесывание особняка.

Что ж, главное сделано – он сумел разделить врагов. С ящером поможет расправиться блокировка магии. А остальные… ну, остальным ему тоже найдется что противопоставить.

Чародей прищелкнул пальцами, и перед ним возник небольшой кейс. Нифонт хранил его в самом надежном тайнике – персональном пространственном кармане. Внутри находился набор одноразовых шприцев и ампулы с драгоценной сывороткой. Кейх’арт и кровь дракона. А с недавних пор еще и тунгланди – чародей наконец усовершенствовал состав. Когда в жилах плещется подобный коктейль, Нифонт способен бросить вызов кому угодно.

Чародей вскрыл одну из ампул, наполнил шприц. Глубоко вздохнул, прикрыл глаза и надавил на поршень, вводя чудодейственный эликсир в вену. Точно так же поступают и заурядные кейх’артовые наркоманы – но слабое преображение сознания, испытываемое ими, не идет ни в какое сравнение с тем, что открыл Нифонт. Когда понимание расплавленным золотом проливается на рассудок, выжигая шоры человеческого восприятия и обнажая суть вещей…

Мир взрывообразно расширился, наполнился непередаваемо яркими красками, для половины которых не были придуманы названия в человеческих языках. Сознание прояснилось до хрустального звона, до небывалой четкости. Все тело на миг охватило жжение – а затем исчезло, уступив место бодрости и энергии. Нарастающая волна силы скатывалась по хребту подобно набирающей ход лавине, пронизывая каждую клеточку вулканическим жаром. Обжигающая боль и острое, ни с чем не сравнимое наслаждение – вот на что похожи первые мгновения после приема сыворотки.