Бланк представлял собой опросный лист, судя по перфорации на краях, предназначенный для машинной обработки. Вниманию испытываемых предлагалось около сотни вопросов, на каждый из которых заранее было приготовлено несколько ответов. Первым номером стояло: «Укажите ваш пол: мужск., женск., затрудняюсь ответить, предпочитаю умолчать». Последним — «Какие чувства вы испытываете к самому себе: восторженные, положительные, обычные, отрицательные, глубоко неприязненные, никаких».

Чертыхаясь про себя, отец занялся решением этого идиотского кроссворда, всякий раз тщательно обдумывая ответ. Он уже успел дойти до вопроса номер 24 — «Страдаете ли вы ночным недержанием мочи?», когда сын дернул его за полу плаща. Мальчик указывал на светящееся в глубине помещения табло, которое они раньше почему-то не заметили.

«На заполнение опросного листа выделяется не более 10 минут. Лица, просрочившие время, к повторной попытке не допускаются». Далее горела цифра 5, обозначавшая, по-видимому, остаток времени в минутах, и с бешеной скоростью выскакивали убывающие секунды.

— Помогай! — прошептал отец, разворачивая бланк во всю длину. — Начинай вот отсюда. Если будет что непонятно — спрашивай.

В две руки дело пошло значительно быстрее, и хотя мальчик все время отвлекал отца вопросами типа: «Папа, каких ты предпочитаешь женщин: брюнеток или блондинок?» или «Папочка, а что такое мазохизм?», они управились с заданием за тридцать секунд до истечения контрольного срока. Отец еще успел бегло просмотреть некоторые из выбранных сыном ответов, ужаснулся, но, поскольку время поджимало, энергично забарабанил по стеклу.

Кибернетик вновь вышел из транса, вновь сфокусировал свой взгляд на дергающихся за барьером суетных человечках и вновь с невозмутимостью Будды спросил:

— Что надо?

— Ходатайствую перед Администрацией леса о получении лицензии на летний сезон текущего года. По вашему указанию заполнил опросный лист. Примите его, пожалуйста.

Дежурный принял бланк, тут же свернувшийся в его руках трубкой, и некоторое время недоуменно его разглядывал. Потом опустил руку под стол, где, очевидно, находилась сигнальная кнопка. Тотчас из двери за его спиной выпорхнула златовласая фея в белом, по-осиному стянутом в талии халатике. Подхватив двумя пальчиками опросный лист, она в том же темпе грациозно провальсировала обратно.

В течение следующего часа произошли такие события: кибернетик сменил руку, которой подпирал свою горемычную голову (с левой на правую) и дважды чихнул.

Наконец терпение отца окончательно истощилось и он возобновил осаду стеклянной стены. Все повторилось с парализующей волю точностью и последовательностью: дрогнули и напряглись лицевые мышцы, взгляд приобрел некое подобие осмысленности, острый, чуть свернутый на сторону кадык на манер винтовочного затвора отошел вниз, освобождая путь для унитарного звукового заряда, и раздалось сакраментальное: