Так погиб «Охотник», и оставшуюся часть пути до города им предстояло пройти пешком. Что оказалось на редкость тяжелым заданием.

– Что это за твари? – поинтересовался Поль, растирая уставшие ступни.

– Я в первый раз их вижу, – пожал плечами Таус Мыу. – Думаю, что какая-то разновидность шурале.

– Тоже из ваших гореванов сделано? – напрямик спросил Поль, на деликатность у него не осталось ни сил, ни желания.

– Шурале делают не только из гореванов. Иногда их творят из лишенцев, а этих…

– Костяных, – подсказал Дизель.

– Пускай будут костяные, их создали, скорее всего, из волков, или азуров. Из животных, одним словом.

– Откуда здесь могли взяться шурале?

– Не знаю. Я ничего не понимаю. В нашем подземелье шурале могут появиться, только если мы их сами привели. А тут их много, очень много. Мне это не нравится. И этот постоянный грохот со стороны города. Он напоминает мне…

– Бой. Там ведутся бои, – Поль озвучил то, о чем они оба боялись даже подумать.

– Кто-то напал на город Прелата. Да чего тут темнить – «кто-то», «что-то» – это летиане. Лишь они могут напасть на нас, – только тут Поль увидел, что Таус Мыу нервничает, но искусно это скрывает, пряча в себе, чтобы никто не заметил. Скрытность – одна из природных черт гореванов.

– Раньше такое случалось? – Поль вскинул взгляд на товарища.

– Если ты о прорыве в города, то да, раньше такое случалось. Только чаще всего находили наши маленькие поселки и города, пограничные форты, никогда еще летиане не пробивались в город Прелата. Ведь подумать страшно, его жизнь под угрозой, а мы тут с тобой сидим. Если он умрет… – Таус Мыу прикрыл лицо руками, словно оплакивая кого-то.

– Что будет? – тут же спросил Поль. – Если он умрет, что будет?

Но Таус Мыу промолчал.

– Ладно. Давай, вставай! – потребовал Поль и начал собираться. – Дорога неблизкая.

Натягивать вонючие носки на ноги – неприятное занятие. Армейские ботинки казались налитыми свинцом, но других не было. В рюкзак словно навалили кирпичей, но бросить его Поль не мог. Там лежало самое необходимое и заготовленный Таусом провиант. Автомат оттягивал руки, но ходить без оружия в этих катакомбах – верная смерть. Каждый шаг может стать последним.

Поль направился вдоль затопленной площади с безлицым памятником. Таус остался сидеть на месте, но через некоторое время все же присоединился к нему.

Они шли молча. Говорить было не о чем. Поль представлял, какой кавардак сейчас творился в голове у Тауса Мыу. Он уезжал из сильного, скрытого от посторонних глаз гореванского города, а возвращался в полуразрушенное умирающее поселение. Воображение часто рисует самые страшные картинки, хотя они сильно разнятся с реальностью.