Дизель, печатая шаг, шел вперед и настороженно озирался по сторонам. Его взгляд метался от выбоины окна к дыре в стене, от груды кирпичного мусора к высокой крыше уцелевшего здания. Он искал опасность и не видел ее, но чувствовал, что она где-то рядом.

Чутье не подвело. Из дырки в полуразрушенном доме на Дизеля прыгнула рыжая тварь размером с медведя. Она сбила его с ног, навалилась сверху, оскалила пасть и дыхнула смрадом.

Прозвучал одиночный выстрел, и тварь завалилась на спину. Выбравшись из-под нее, Дизель осмотрел мертвое животное. Оно и вправду напоминало медведя, только с длинными мощными задними ногами, позволявшими ему ходить на задних лапах, и костяным гребнем шипов вдоль всего позвоночника. Поль обернулся и глянул на улыбающегося Тауса Мыу. Автомат тот держал дулом на плече.

– Зря ты стрелял, – сухо сказал Поль.

И как в воду глядел…

Глава 2. На свободу

Глава 2. На свободу

С утра зарядил проливной дождь, заколотил по крыше барака, будя его обитателей. Гореваны просыпались, недовольно ворча, щуря подслеповатые глаза, ежась от утреннего мороза. Вяло ругались, ведь дождь разбудил их на полчаса раньше побудки Будильником.

Будильника на каждое утро назначали нового из числа лишенцев или гореванов. Назначенному Будильником давался день отдыха. Он вставал на час раньше, чем остальные, и после побудки его не везли вместе с ними на работы, а оставляли в бараке с правом передвижения по территории резервации. Такое послабление летиане допускали потому, что каждый вечер после побудки Будильника нещадно избивали за то, что он лишил их права прожить этот день иначе, чем все остальные дни. Сложилась такая неписаная традиция. Гореваны почти и не трогали Будильника, если он был из их барака, зато лишенцы вымещали на нем всю свою злобу на жестокую судьбу, на несправедливость жизни и за недодреманные часы и минуты.

Узнав о Будильнике, Никита сразу же подумал: «Вот он – путь на свободу, пока никого не будет, можно попробовать не на нарах дрыхнуть, а дать деру за колючку». В тот день, когда ему выпала участь Будильника, Горец убедился, что охраняют почетного Будильника построже, чем инкубаторы или разрабатываемый карьер. Он хоть и разгуливал по всей резервации, его никто не трогал, и не обращал на него внимания, но постоянно находился у всех на виду. Он все время чувствовал на себе чужой тяжелый взгляд, осматривался по сторонам, пытался найти чужака, но никого не видел. К тому же, даже если у него получилось бы сбежать в статусе Будильника, то кто бы позаботился о Стежке, Марке и Говоруне. Оставить их в резервации Никита не мог, если уж бежать, то всем вместе.