Доктор вместе с отобранными заключенными направился к инкубаторам. Инкубаторами называлась группа зданий, находивихся на территории резервации. Двенадцать белоснежных куполов тесно прижимались друг к другу, образуя жемчужное ожерелье. Здесь выращивали шурале. Будущее избранных, с каждым шагом приближавшихся к инкубаторам, все более прояснялось.

Доктор провел их мимо всех двенадцати куполов и первым поднялся по выщербленным каменным ступенькам серого неказистого здания, казавшегося гадким гусенком по сравнению с белыми лебедиными куполами. Здесь доктор приказал надсмотрщикам отвести гореванов в правое крыло здания. Летиане громыхнули оружием, изображая усердие, и повели избранных в указанном направлении.

Сначала их привели в маленькое серое помещение с деревянными скамейками, там уже ждал толстый волосатый летианин в белом халате. Он заставил гореванов раздеться догола и отконвоировал в следующую комнату. Сам входить не стал. Комната была выложена белым кафелем. Никита подумал, что в ней удобно расстреливать заключенных, легко кровь с пола смывать, но тут же вспомнил первый день в резервации, центральный плац и падающие тела гореванов с простреленными головами, и понял, что летиане особой щепетильностью не отличаются.

Как только заключенные оказались в кафельной комнате, с потолка ударили потоки холодной воды. Вода пахла хлоркой и чем-то еще, что Никита не смог опознать. Через полчаса душ сам собой прекратился, двери открылись, и появился знакомый толстяк летианин. Он жестом приказал следовать за ним. Гореваны повиновались.

Им выдали новую, пахнущую стиральным порошком одежду и прорезиненную обувь, после чего провели в первый яйцеобразный ангар.

Все это время Никита думал, что их ведут на убой, точно скот, покорный и равнодушный к собственной участи. В инкубаторах их пустят на шурале, и уж тогда ни о каком побеге можно и не помышлять. Из него сделают камнелоба или секатора, и он превратится из свободномыслящего человека, в биоробота, функцию, раба чужой воли, но на деле оказалось все не так страшно.

Их заставили возить на тележках тяжелые чаны с дурно пахнущей биомассой темно-зеленого цвета из хранилища в ангар. Чан приходилось поднимать с пола, водружать на тележку, после чего везти через двор. Каждый раз, когда Никита катил чан, он жадно смотрел по сторонам.

Длинная огромная комната была заставлена прозрачными саркофагами, внутри которых лежали человеческие тела, залитые бесцветной жидкостью. По телам скользили существа, похожие на крохотных осминожек, именно они, как догадался Горец, перестраивали тело согласно заданной программе. В одном из саркофагов он увидел уже почти законченного шурале, судя по виду, здесь выращивали гончую.