Причем по тем же законам отец жениха, если мои слова находили подтверждение, привлекался к суду и был обязан выплатить мне большой выкуп в качестве компенсации морального ущерба. Потому, как в этой ситуации мне, как лишенной девственности, приходилось рассчитывать, только на брак с овдовевшим мужчиной или бывшим бродягой, сумевшим выкупить в собственность земельный участок. Но я любила своего суженного, и когда представила, какому позору и унижениям будет подвергнут Фархад то, недолго раздумывая, решилась на отчаянный шаг. В городе есть одно место, где молодые и красивые бродяги за хорошие деньги ублажают престарелых вдов и искательниц острых ощущений из числа богатеньких и избалованных женщин. Чтобы обойти наши строгие семейные традиции и не иметь общественной огласки, вся система оказания этих незаконных услуг выстраивается на двойной системе посредников и полной анонимности ее клиентов. Соблюдая крайнюю степень предосторожности, я встретилась с одним из них, и в иносказательной форме от третьего лица, поведала ему о своей беде. Тот не торгуясь, назвал необходимую сумму и, получив ее, на следующий же день свел меня с еще одним человеком. Тот уже не стал требовать с меня денег, как оказалось, я сразу за все заплатила, а просто поговорил со мной раскованно и прямолинейно. Более того, он подошел к решению моей проблемы очень въедливо и серьезно. Сначала я тайно показала ему своего мужа и всю его родню: уговорила их сходить со мной на базар за покупками, наврав при этом с три короба, будто бы отец передал мне через караванщика деньги, и я хочу порадовать своих новых родственников подарками… Когда сводник как следует запомнил их внешность и повадки, то целую неделю подыскивал для меня подходящего партнера. Затем мы ждали, когда у меня наступят самые благоприятные для зачатия дни… Все дальнейшее прошло как в тумане… Я не испытывая ни каких ощущений, просто отдалась этому молодому парню, а он, видя мое крайнее смущение, сделал свою работу молча и быстро… С одной стороны мне было очень стыдно, но с другой я утешала себя тем, что пытаюсь сохранить наш брак. О, сколько же волнений и страхов мне пришлось затем пережить! Я вздрагивала при каждом дверном стуке… По ночам мне снилось, как меня буквально на части разрывает разгневанная толпа. Но с каждым новым утром ощущение вины постепенно сходило на нет, и уже через три недели у меня появились первые признаки беременности. Фархад был вне себя от счастья. Он оберегал меня, словно я была не кочевницей, а стеклянной вазой для падишахских пиров. – Алтын, не выдержав тяжелого гнета воспоминаний, вновь обильно умылась слезами.