— Вот тогда бы и рассказал.

— Тогда я бы не мог об этом рассказать.

— Почему?

— А ты подумай своей пустой башкой.

Харднетта окончательно достала эта шалопутная перепалка надоевших друг другу за долгие месяцы совместной работы людей. Он отключился и стал думать о своих делах.

Посещение места падения вертолета, сбитого У-лучом, являлось сугубо формальным действием. Чтобы отписать протокол, хватило бы обращения к документам ведомственной комиссии. Все нужные данные там имелись. Перенести из бланка в бланк — две секунды. Но оказалось, что маршрут от вахтенного поселка до триста восемьдесят четвертого километра Колеи проходит недалеко от места катастрофы. Харднетт намекнул, а пилот вертолета, выделенного Корпорацией, взял под козырек. Согласился сделать крюк. Что, в общем-то, и неудивительно: проигнорировать прозрачный намек федерального агента не каждый отважится.

Добрались за полтора часа. Покружили над сверкающим в лучах Рригеля хребтом, осмотрели из иллюминатора и по визору присыпанные снегом обломки, выслушали всеведущего штурмана, который во всех деталях и красках описал, как, по его мнению, спасатели разыскивали «черные» ящики и каким образом эвакуировали останки людей, и на том закончили.

Спускаться вниз на страховке Харднетт не стал. Дело геморройное и небезопасное. Геройствовать не видел смысла — тем более знал, что истинную причину падения машины надо искать не здесь, в горах, а на равнине — в Айверройоке. Поэтому дал команду болтливому штурману сделать для отчета несколько снимков с разных ракурсов и приказал лететь на Колею. Вот там-то как раз собирался плотно поработать.

Пилот и штурман продолжали вяло переругиваться. Глядя на них невидящим взглядом, полковник подумал: «Неплохо бы, пока суд да дело, еще раз пролистать журнал». Бортовой журнал, изъятый из вездехода пропавшего конвоя, лежал в портфеле начальника штаба местного дивизиона корпоративного конвоя Патрика Колба. Этого старого вояку с гуттаперчевым лицом горького пропойцы Харднетт прихватил с собой. Чтобы под рукой был. Мало ли какие вопросы могли возникнуть по ходу дела. Да и протоколы осмотра места происшествия кто-то ведь должен был от Корпорации подписать. Харднетт решил, что пусть это будет Колб. Тот поначалу юлил, отнекивался, ссылался на дикую занятость и предлагал в поводыри своего помощника. Пришлось щелкнуть по носу лицензией. Только тогда начштаба проявил готовность к сотрудничеству. Теперь вон дрыхнет в салоне, как младенец. Выдает рулады. Даже будить жалко. Старичка-сморчка. Бывают старички-боровички, а этот — сморчок. И — живчик.