— Мне назначено! Я лекарь. Мистер Глюксман заказывал снадобье. — Харднетт вытащил из кармана темно-желтую склянку и потряс ее содержимое. — Вот принес.

— Чушь какая-то. — Боец нахмурился. — Пыли-ка ты, бродяга, отсюда, пока цел.

— Мистер Глюксман будет недоволен, — разыгрывая оскорбление, проворчал Харднетт.

Боец отмахнулся:

— Пыли-пыли. У нас свои врачи имеются.

— Не очень-то у них выходит лечить глаза и уши от наших местных хворей, — заметил Харднетт и сделал вид, что собирается уходить.

— Пыли-пы… — Боец вдруг осекся и собрал лоб в гармошку от невероятного интеллектуального напряжения. — «Глаза и уши», говоришь?

Харднетт, оглянувшись через плечо, подтвердил:

— Ну да, «глаза и уши».

— А ну-ка погоди. — Боец скосился в сторону равнодушно взирающего на все происходящее аррагейца. — Сейчас уточню, что к чему. Может, не врешь.

И побрел к дверям с беспощадной грацией шагающего экскаватора.

Через три минуты полковник уже стоял в просторном фойе, привыкая к полумраку и наслаждаясь той свежестью, которую выдавал на-гора трудолюбивый кондиционер.

Элан Грин, высокий курчавый брюнет в безукоризненном костюме, вышел к нему лично. Сбежал по ступенькам со второго этажа, поприветствовал легким кивком и повел по затемненному коридору мимо конференц-зала к небольшому кабинету. Пригласил войти, зашел следом и плотно закрыл створки массивной двери. Только после этого сотрудники Чрезвычайной Комиссии обменялись рукопожатием.

Грин пожимал грязную лапу Харднетта неуверенно. Харднетт узкую холеную ладонь Грина — ломая внутреннее предубеждение.

— Как добрались, господин полковник? — спросил майор, нервно одернув полы белоснежного костюма. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке. Видимо, предпочел бы иметь дело с кем угодно, хоть с чертом лысым, но только не с начальником Особого отдела, о котором слышал много всякого.

Харднетт сначала поставил склянку на стол, деловито пристроил баул в глубоком кожаном кресле, сам уселся в соседнее и лишь тогда сказал:

— Не без эксцессов. — Вдаваться в подробности не стал. Вместо этого нарисовал ладонью вокруг лица воображаемую рамку и спросил: — Надеюсь, мой вид тебя, майор, не смущает?

Грин, не моргнув глазом, проглотил обращение на «ты» и поторопился ответить:

— Нисколько. Все нормально, господин полковник. — Затем, все еще не находя нужной линии поведения, подошел к столу, взял склянку и повертел в руках. — А это что такое?

— Секунду…