— Мер-рзость, — прошипел бог-ветер.

Альтис подошел, положил ладонь на широкую черную полосу и произнес несколько слов на изначальном. Линия татуировки побледнела.

Глядя на свою руку, Альтис подумал, что перчатки, скрывающие ладони, теперь нужны не так сильно, как раньше.

Стримбор сполз на землю, откинул голову на колонну арки входа. Улыбка, которая играла на губах бога-ветра, вызывала только страх. Страх за его рассудок.

— Нам было предопределено всем сдохнуть, — спокойно произнес бог. — Еще тогда, когда мы только встретились в Колыбели. Альтаир не зря так ругался, когда мы… — Стримбор завернул рукав на левой руке и посмотрел на тонкий, немного кривоватый, самый давний шрам, который не исчезал со временем.

Они, мальчишки, старательно резали себе руки от запястья почти до локтя. А потом, давясь слезами от боли, по памяти говорили придуманную накануне нерушимую клятву братства, добавляя отсебятину. Альтаир сначала отходил их хворостиной, потом взял нож, так же порезал себе руку и зачитал ту же клятву. Перевязывая их раны, он долго и проникновенно ругался, называя тогда еще совсем юных мальчишек обормотами, ушибленными всем Куполом об Грань бессчетное количество раз, а уж бездарями и дурачьем они являлись по определению.

Завернув рукав, Альтис обнаружил на своей руке почти такой же шрам.

— Не существует предательства, нет лжи, полуправды, молчания…

— Меж братьями нет недоверия, не будет забвения… — сказал Арох, глядя на свою руку, где был самый кривой шрам от самого неумелого пореза.

— Найдем друг друга хоть за Гранью и в Бездну за братом без страха шагнем! — вспомнил Стримбор.

Побратимы поднялись, сцепили руки. Память подсказывала полузабытые слова, смысл которых навечно вплавился в их сути. Слова языка творения имеют глубокую подоплеку, лишь боги и демоны могли в полной мере оценить всю полноту смысла произнесенного.

— Нет времени, и не сотрет оно нашу клятву, и мы не забудем ее. Состарится мир, изменит свой лик, высохнут океаны, но даже если не будет мира, мы будем едины! Ничто не разделит нас никогда. Ничто и никто не встанет меж братьями…

«Мы — мир в мире, творение в творении, нерушимое в бездне. Нет реки времени, нет забвения для тех, кто станет целым» — так это звучало на изначальном.

— Ведь друг, ставший братом, — все равно что ты сам…

Алина стояла рядом с Альтисом и смотрела на оставшуюся от семерки искателей тройку. «Мой брат — мое сердце и суть» — такой на самом деле была сказанная девушкой фраза, извлеченная из обрывков их общих с демоном воспоминаний. Переплетая судьбы, сплавляешь жизни…