Арох в несколько богатырских глотков допил крепленое вино и все так же безразлично ответил:

— На дне бутылки…

Поджав губы, менестрель бросила:

— Зря.

— Не твое дело, соплячка, — осадил Волк, откупоривая вторую бутылку.

Не став спорить, она поднялась, отошла. Вскоре взяла лютню, настроила. Села у камина. Остальные гости тут же попросили ее сыграть. И она согласилась, сказав, что будет петь вот для того печального беловолосого путника, сидящего в углу.

Арох не прореагировал. Она ударила по струнам. И запела, вкладывая в слова, музыку и голос всю ту боль, которая ей не принадлежала…

Волк с трудом проглотил ком в горле. Поднялся на ноги, с ненавистью обвел взглядом всех, кто в эту непогожую ночь остановился здесь на ночлег. Бутылка, которую он только что держал в руках, врезалась в стену, брызнув осколками в стороны.

— Ты, наглая соплячка… — прорычал Арох. Задела его эта глупая человеческая девчонка. И он сорвался: — Ты смеешь осуждать меня?! Что ты можешь знать о том, как на руках умирает брат?! О том, как горит заживо сестра?! О том, как убивают нерожденных детей?!! Они все дрались и отдали жизни за то, чтобы вы, смертные, могли жить! Я остался один! ОДИН! И я даже умереть не могу, потому что я бог Купола! Ты, сопливая дура, думаешь, будто что-то знаешь?! Что ты можешь знать о вечности одиночества?! У тебя — полтора века жизни, все впереди и все возможно!.. Ради того, чтобы это было, они все погибли, оставив мне пустую беспросветную вечность! И ничего, НИЧЕГО впереди!.. Почему вы все считаете, что достойны жизни больше, чем бессмертные сыновья Творца?! Вы предали даже память о тех, кто отдал все и все потерял!.. Хотя чего еще ждать от людей… если вы своих же отцов и братьев предаете и бросаете, украв жизнь у тех, кто принес в жертву свои души ради ваших жизней…

Дверь распахнулась в ночь, и снежные волки ворвались в теплое помещение, распугав людей и окружив бога-волка.

— Великий вожак… — склонился снежный волк.

— Вожак… — склонил голову Арох.

— Уйдем с нами.

— Куда, Ледок? — Его лицо исказила горькая усмешка. — Разве можно уйти от себя самого?..

Волк встряхнулся и встал с колена высоким, немолодым мужчиной. Белая кольчуга, седые волосы, светлая до белизны кожа, суровое лицо бывалого воина.

— Мы слышим, как тебе тяжело среди людей, вожак. — Ледок опустил тяжелую руку на плечо бога. — Прошу тебя, Арох. Пойдем с нами. Нас ждет большая зимняя охота. Мы не люди и не будем лезть под кожу, пытаясь читать душу, как эти глупые смертные. Ты знаешь, что с нами тебе будет легче. Побудь хоть немного вольным зверем. Прошу, вожак…