— Уйдем, Ледок, — согласился Арох. — Волки гораздо честнее людей.

— И свободней, великий.

Когда ушли волки, забрав своего божественного собрата, люди очнулись не сразу. Но вот кто-то закрыл дверь, кто-то заново растопил огонь в очаге. Один из мужчин обратился к девушке-менестрелю:

— Ты что наделала, Рита?..

Та смотрела на дверь, плотно сжав губы и сощурившись.

— Мне кажется, мы чего-то не знаем о войне, — отчетливо произнесла она. — Мне кажется… Я уверена, что нам очень много врут о героях великой войны.

Руану было страшно. Криатон смотрел с вызовом, Дариат уставился в каменный пол, Матиалис нервным движением почесывал брюшко огромного паука, сидевшего на плече. Амат полулежал в кресле, бессильный, искалеченный Пламенем, потерявший саму свою суть. Пламя выжгло в нем способность творить, бессмертие, силу. Все… Не уничтожило личность, но теперь никто не назвал бы его даже просто богом.

— Ну? — Миниатюрная девушка обвела демиургов ледяным взглядом. — Начинайте оправдываться.

Мужчины неуверенно переглянулись.

Пожалуй, это выглядело смешно со стороны. Пятеро взрослых мужчин испытывают неподдельный страх перед хрупкой на вид девушкой, которая доставала только до носа даже Руану, самому невысокому. И было бы смешно… если бы за плечами у девушки не было столь страшной репутации.

— Прекраснейшая… — вперед вышел Криатон. — Должны признаться, мы несколько увлеклись…

— Увлеклись? — Она картинно заломила бровь, похожую на крыло летящей чайки. — Убийство любимых детей моей дочери — это называется «увлеклись»?

— Но они же всего лишь созданные! — не выдержал Руан, произнеся «созданные» так, будто говорил «вещи». И тут же почувствовал, как ужас едва не захлестнул с головой, перехватывая дыхание и срывая сердце в галоп. Она посмотрела ему в глаза. Всего лишь.

— А кто же тогда вы, демиурги? — усмехнулась Седая Смерть. — Вы ведь тоже созданы. Кто-то — мирозданием, кто-то — судьбой, кто-то — жизнью…

— Мы не знали, что Смычок — ваша дочь, Прекраснейшая, — подал голос Дариат.

Стоящее сейчас перед ними существо не являлось ни божеством, ни демиургом. Мужчины не поручились бы, что сейчас она полностью присутствует здесь. Существо не было ни великим, ни бесконечно сильным. Слабее каждого из тех, кто здесь находился. Оно вообще не имело никакой определенной силы! Ни созидания, ни разрушения, ни просто могущества… Ни-че-го. И это не мешало каждому его опасаться. Они боялись обратить на себя внимание бесконечно древнего существа. Даже Теневой Актер и его отец не вызывали такого страха, как хрупкая на вид девушка.