— «Валькирии» — не просто машины. «Эйнхерии» сильно отличаются от них. Слыхали о Наследии древних? — Дождавшись утвердительных кивков, эльдри продолжил: — Механизмы основных типов наземных турсов после изучения Дисков были модифицированы лишь внешним образом. Существенно в них ничего не изменилось. Усилили защиту, добавили мультисенсорику и простейшую синергию. «Валькирии» же конструировали на основе прототипов Наследия, и главное отличие воздушных турсов состоит в том, что у пилота и машины происходит нейроконтакт с помощью дополнительных устройств в сенсошлеме… Да, Хельг?
— Что такое нейроконтакт?
На самом деле он знал. Но Альдис молчала, пытаясь самостоятельно разобраться в словах Торвальда, и Лису пришлось прикидываться, чтобы не вызвать подозрений у «ястреба».
— Нейроконтакт — другое название синергии. Он просто реже упоминается в учебниках для первого курса. Так понятно?
— Да.
Понятно, понятно. Как раз о нейроконтакте Хельг знал достаточно. Довелось о нем почитать пару интересных книг. Зато синергия — темный лес. Единственное упоминание лишь в МВЭ. Только вот почему Торвальд не упомянул, что нейроконтакт не просто синоним синергии, а характеристика психотехнического аспекта объединения пилота и турса через сенсошлем? Для синергии же важно сознание, а не психика и техника. Почему важно? В чем существенная разница?
Ответов Хельг не нашел.
И до сих пор еще не услышал.
— «Валькирии» не просто машины. Пока вы воспринимаете их просто как сложные автоматы, вам не стать великолепным пилотом. Вам не подчинить небеса.
Опять театр одного актера!
Лучше бы вместо постоянного подробного описания того, что им
Из дневника Торвальда
Из дневника Торвальда
Был сегодня на маневрах. Как все-таки мучительно наблюдать полет «валькирий» и знать, что в полной твоей власти небо окажется еще не скоро. Да и потом, что ждет меня? В тысячный раз отработка простейшего поворота? Пройдут месяцы, прежде чем мы начнем изучать фигуры высшего пилотажа или особенности генерирования защитных полей!
Утешает немного лишь то, что я был не единственным из нашего курса, кому подрезали крылья и спустили на землю. Для обучения забрали лучших из лучших, и теперь даже «Агилагур» Торвара смотрится достойно.
Когда прыщавенький отсоединил сенсошлем и вылез из кабины, я стоял у края летного поля на Хеллугьяре. Вместе с другими неудачниками, волей наставников вынужденными утирать сопли малолеткам.
И Торвар назвал меня нянькой. При всех. Впрочем, это неважно. НО! Прыщавый посмел назвать меня нянькой при Рангфрид!