— Это ты так думаешь, — возразил гальт. — Другие группы как-то их называют за глаза.

— Не равняйся на других, Катайр, — снисходительно сказал рыжий, хлопнув напарника по плечу. — Если все будут прыгать в пропасть, ты тоже прыгнешь?

— Слушай, а ты вообще знаешь, что такое «уместность»? — спросил северянин.

— Наверное… — Рыжий напрягся, чуя подвох.

Круанарх вздохнул:

— На всякий случай я тебе разъясню. Уместным, Фридмунд, называют то, что является подходящим — подходящий нож для резьбы, подходящий стул, чтобы сидеть, подходящее сравнение для объяснения. А чтобы тебе еще стало понятнее, уточню: твоя фраза о пропасти уместной не является. — Гальт смерил напарника взглядом и задумчиво добавил: — Хотя ты и сам, в общем-то…

— Что я «в общем-то»?! — мигом завелся Фридмунд. — Ты это, говори, да не заговаривайся! Знаешь ниронскую поговорку: «Опавшая хризантема не вернется на куст»?! Вот я — куст, а мое уважение к тебе — хризантема! И она готова упасть!

— Ну, то, что ты куст, я не буду оспаривать, — ухмыльнулся Катайр. — Однако откуда вдруг такие глубокие познания ниронской культуры? У тебя же по истории Десяти островов баллов кот наплакал.

— История — пфе! Главное — дух народа, а не его история, — сказал рыжий так уверенно, что северянин опешил и не нашелся что ответить.

— Я слышал, что девчонки Кнутсдоттир Муреной называют, — внезапно подал голос Рунольв, до этого раскрашивающий контурные карты для себя и своей напарницы Андрэйст — северянки, державшей парня в ежовых рукавицах и большую часть совместной работы по турсоведению, да и по остальным предметам, спихивающей на него. Катайр не раз предлагал одногруппнику повлиять на гальтку, но Рунольв отказывался. Кажется, он радовался нещадной эксплуатации, которой его подвергала напарница.

Хельг готов был поспорить с кем угодно, что Рунольв просто доволен, что с ним общается еще кто-то, кроме членов группы 2-13.

И что «кто-то» — женского пола.

— Да я бы ее не Муреной назвал! — Фридмунд возмущенно замахал «Классификацией наземных турсов». — Злобная тварь — самое подходящее ей прозвище!

— Нельзя оскорблять наставников! — вступил в разговор Свальд, как всегда, резко и бескомпромиссно.

— Почему это вдруг?

— Наверное, потому, что Устав запрещает, — сказал Хельг, не отрываясь от схемы внутреннего устройства «Разрушителя». — Впрочем, можешь уточнить у Хрульга, я ведь могу и ошибаться.

— Думаю, не стоит, — задумчиво произнес Кнультссон. — Он может неправильно понять…

Катайр не выдержал и захохотал:

— Рога Кернуноса, а как он может правильно понять?! Я балдею от тебя, напарничек!