В этом вся Лакшми. Отдаст последний кусок хлеба другому, потому что «ему нужнее».

Ее напарник, мрачноватый бхат Кришна, обращался с девушкой, как с надоедливой собачонкой. Нет, не обижал (кто бы ему позволил?), но покровительственно помыкал, а то и вовсе игнорировал. Порой небожитель все же снисходил до того, чтобы объяснить напарнице какие-то сложные моменты, но большей частью старался просто отстранить девушку от работы, считая бесполезным балластом.

Короче, при таком подходе неудивительно, что у Лакшми ничего не получалось.

— Прости, пожалуйста, если я сейчас скажу бестактность. Если не хочешь, можешь не отвечать, — еще более осторожно продолжила Гурда. — Но почему ты вообще сюда поехала? Ты же не хочешь быть пилотом?

Лакшми вздохнула тяжко-тяжко:

— Боги не послали моему отцу сыновей. Должна была ехать моя сестра Рани, но она и мама… Они обе так плакали. Я сказала, что поеду вместо нее.

За окошком северный ветер низким голосом тянул унылую песню. Ожесточенно спорили сокурсники над «Стратегемами».

— Хорошо, что я поехала. Рани умерла бы здесь от тоски. Она не может без тепла. Недавно пришло письмо. — Бхатка показала ямочки на щеках — словно солнце выглянуло из-за тучки. — Сестра вышла замуж. Я счастлива. Даршан будет хорошим мужем.

— Погоди! — Глаза Тэфи сердито сузились. — Это не тот ли Даршан, который был твоим женихом?

— Да, это он. Но это неважно.

— Ничего себе неважно! — С недавних пор Тэфи необычайно остро воспринимала все, что касалось дел сердечных. — Ловкая стерва!

— Не надо, пожалуйста. Не говори так о ней, ты ничего не знаешь!

— Она гадина, использовала тебя.

Лакшми вскочила:

— ТЫ НИЧЕГО НЕ ЗНАЕШЬ!

Мальчишки в углу оторвались от учебника. Один выразительно покрутил пальцем у виска.

— Я пойду!

— Стой! Лакшми, подожди!

Гурда дернула Тэфи за рукав:

— Сиди с нами.