— Надо ее догнать…

— Тэфи, ты уже достаточно ей наговорила. Хватит плевать в чужих родственников.

— Я просто не могу этого слышать. — Гальтка сердито всплеснула руками. — И вы тут сидите, как будто так и надо… Альдис, ты чего молчишь?

В последнее время Тэфи начала считать себя в ответе за все, что происходит или происходило с близкими ей людьми. Иногда такая забота подкупала, иногда за нее хотелось прибить. Даже желай Альдис разделить негодование подруги, ничего бы не получилось. Выйти замуж в пятнадцать лет и остаток жизни управлять хозяйством, следить за слугами, рожать, воспитывать детей…

Ужас какой! Свихнуться можно от такого «счастья».

— Я думаю, женихи Лакшми — это не наше дело.

Гальтка замолчала и надулась. Обычно Альдис поддерживала ее в вопросах наведения справедливости.

Обычно их обсуждения не затрагивали друзей и знакомых.

Не стоило начинать расспросы. С подачи Гвендолен в маленькой компании давно установилось негласное правило не лезть в чужое прошлое. Кому-то слишком больно было вспоминать родных, для кого-то Виндерхейм стал настоящим спасением от домашней тирании. Задавать много вопросов — неуместно, судить — бестактно. Если человек захочет, сам расскажет.

— Гурда, когда мы поговорим с Сигрид насчет замены?

— Надо выбрать подходящий момент. Риоко согласилась, Накамура так вообще в восторге…

— Прошел уже месяц.

— Да, я знаю. — Гурда покраснела. — Прости, я поговорю с ней завтра.

— Мы поговорим.

— Да, конечно, мы.

Стол накрыла тень — рядом, сердито сложив руки на груди, стояла Гвендолен.

— Кто обидел ребенка? — грозно спросила она. — Почему Лакшми вернулась в комнату вся в соплях?

Тэфи показала язык:

— Поверить не могу — Гвен пришла заступаться за обиженных. Рагнарёк на пороге?

— Неа. Я пришла за моим учебником, который она тут оставила. Доверяй вам после этого ценные вещи… и, кстати, Альдис… — Она хихикнула. — По дороге встретила Бийрана — он искал тебя.