– Ничего, своеобразный. Кстати, ты заметил, сколько над долиной кондоров? Кружат и кружат, словно долина медом намазана. А ты что такой хмурый? Недоволен, что заставил долго ждать? Извини.
Торвилл покачал головой.
– Непонятные вещи у нас творятся. Снизу передали, что в Пирине умер наш квартирьер Миллер.
Улисс медленно приподнялся и сел.
– Что? Как умер?
– Никто толком не знает, его нашли в своей каюте мертвым. На теле ни одной царапины и лицо спокойное, а он... не дышит. Ну что, будем спускаться?
Улисс долго не отвечал, а когда заметил пристальный взгляд Кристофера, очнулся и встал.
– Да, брат, судьба иногда преподносит сюрпризы, когда их не ждешь. Давай первым, я подстрахую.
В кабинете начальника полиции собрались практически все инспектора, способные хоть на какую-то отдачу. Эрнандес оглядел свое войско и понял, что надеяться на повышение с таким контингентом нельзя. Из пяти инспекторов лишь толстяк Кеведо-и-Вильегас соображал без выпивки, остальные же думали не о службе, а о том, как бы не подставить себя под пулю, нож или удар чиарахе, и днем и ночью вливали в себя писко-сауэр.
– Докладывай ты, Альфонсо, – сказал капитан, наливая в стакан испли.
– А что докладывать? – поднялся долговязый Альфонсо Фиоретура. – Убитый – местный житель, которого соблазнил заработок, работал шашлычником, врагов не имел. Любил выпить. Женат. Следов никаких, кроме стрелы, которая попала ему в шею. Мне кажется, что стреляли откуда-то сверху: стрела вошла в шею под острым углом, впритирку с ухом.
– Это все?
– Все, сеньор капитан, – вздохнул Фиоретура. – Дохлое дело. Но это дело рук белых, а не индейцев. Ни аймара, ни кечуа никогда не применяли духовых ружей.
– Может быть, это те индейцы, которые живут в долине? – робко предположил чернокожий Нгури, самый молодой из полицейских.
– Ты их видел?
– Нет, но все говорят...
– Не надо повторять то, что говорят все. Плохо работаете, медленно, без вдохновения. В результате это дело у нас забирают. Из столицы прибыл майор Барахунда[49], будет вести расследование.