На третьи сутки вышли из советской зоны ответственности. Картер забирал все далее и далее к северу, лодок противника, как назло, не было. Лишь на пятые сутки Дима Панов попросил командира подойти к нему в рубку.

– Есть шум винтов какой-то лодки. Сигнатура не ясна.

– К погружению! Самый малый вперед, глубина двадцать.

– Точно, лодка, товарищ командир. Следует в режиме винт-зарядка.

Включать «асдик» на передачу не стали. Пошли курсом на сближение. Лодка не маневрировала, просто шла вперед. Авиации и лодок противника не боялась. Скорее всего, немецкая, но не хорошо знакомая акустику «Семерка». Три часа лодки сходились. Вдруг немка прибавила оборотов и скорости, устремляясь к тому месту, где предположительно должен находиться конвой.

– Либо у него замечательный акустик, либо мы одну лодку из стаи пропустили! – заметил Жуков. – Торпедная атака! Торпедные аппараты 1, 2 к выстрелу приготовить!

Расчет выполнен ТАС, задана сторона отворота. Жуков дождался доклада о готовности.

– Первый! Товсь! – нажата кнопка первого аппарата. Через минуту чуть ударило по ушам воздухом.

– Первый! Вышла!

Томительно бегут секунды.

– Лодка выполняет уклонение от торпеды! – доложил Панов. И в этот момент прозвучал взрыв!

– Перископная!

Поднят перископ, Жуков переключил него на максимальное увеличение. Перед глазами немного странная лодка с плоской деревянной палубой, на рубке – немецкий флаг, корма быстро проваливалась. Рубка уже под водой, а нос торчит, как поплавок. Пузырь в носу держит лодку.

– К всплытию, артиллерийская атака!

– Близко не подходи, командир! – сказал «дед». – Там торпеды.

В этот момент что-то глухо ухнуло внутри немецкой лодки, и нос исчез.

– Дробь! Не наблюдать! Орудия на ноль! Чехлы одеть! – с облегчением выдохнул Жуков.

– Человек за бортом! И не один!

Немцы – народ дисциплинированный! Все на рубке были одеты в жилеты. Все, как один, оказались за бортом, когда торпеда рванула под винтами. Шесть человек в оранжевых жилетах лежали на воде в кабельтове от тонущей лодки. Впрочем, недисциплинированные «наши» точно знали, что подбирать будут трупы. В февральской воде выжить невозможно. Сердце остановится. Алексеев и его команда вытащила из надстройки багры. Надо установить по меньшей мере тип и номер лодки. Звук был незнаком акустику. И никто таких лодок в здешних местах не видел. Судя по всему, довольно крупная, и топлива очень много вылилось. Жуков остановил электромоторы и накатом двигался к группе утопленников. Алексеев и его ребята выхватили пять из шести. До одного не дотянулись. Неожиданно лейтенант Овчинников поднял руку и сказал: