— Гийзель, если тебе не нравится работа секретарем императора, то я найду другого,— она вопросительно подняла брови.

Он секунду смотрел на нее, постепенно лицо приобрело нормальный цвет:

— Это необязательно, Айли. Я постараюсь пресечь любые попытки мятежа. Какие обвинения против Советников?

— Коррупция,— она выключила монитор и налила еще один стакан шерри. Глядя прямо в лицо мертвого Тибальта, она подняла стакан:

— За будущее, мой император!

Зал наполняли неясное бормотание, шутки, смех, бряцание оружия. С чувством облегчения мужчины и женщины сбрасывали комбинезоны и оружие, смеясь, поздравляли друг друга. Синклер с бьющимся сердцем наблюдал за ними. Он успокоил себя и вступил в толпу. Его заметили, толкая друг друга локтями. Шум стих, разговоры смолкли. Все глаза устремились в его сторону. «Что я могу им сказать? Где мне найти слова оправдания?»

Краем глаза Синклер увидел какое-то движение и, повернувшись, заметил светлые волосы Макрудера, пробивающегося к нему. Его лицо показалось ему таким родным. Макрудер весь засветился, когда подошел ближе и остановился на расстоянии вытянутой руки. Потом бросился к Синклеру. Они крепко обнялись, хлопая от избытка чувств друг друга по спине. Потом Синклер отодвинулся и внимательно посмотрел в глаза Макрудеру:

— Мак? Я пытался... как мог...

В наступившей внезапно тишине раздался голос Первого дивизионного:

— Лорд Командующий все рассказал нам. Как ты старался вызволить нас из этой ловушки. Мы знаем, что ты должен был отступить или тебя бы взорвали.— Он повернулся к столпившимся вокруг и, широко взмахнув рукой, крикнул:— Но, посмотри, мы все вернулись назад!

Аплодисменты и одобрительные возгласы разнеслись по всему залу. Синклер поднял руки, неуверенная улыбка дрожала на его губах:

— Мы все сделали, все, что могли. Мы, мои верные товарищи, дорого заплатили за все. Теперь, благодаря удаче и счастливому случаю, мы снова вместе. И теперь никто нас не разлучит!

Снова гром аплодисментов потряс стены, отдаваясь эхом в его груди. Он еще раз взмахнул рукой, взобравшись на стол, чтобы видеть всех. Толпа тесно обступила его, горячее дыхание, сверкающие глаза, медленно нарастающая тишина. Он обвел взглядом лица, сияющие или сосредоточенные.

— Мы расстались, сражаясь с очень коварным противником, но мы победили,— голос его окреп.— Потом пришел приказ. Я не мог оспаривать поведение самого императора, подкрепленного вдобавок орудиями «Гайтона», нацеленными на нас. Я хочу, чтобы вы все запомнили, этот приказ и эти орудия, направленные на нас,., потому что не только секреты раскрылись, но раскрылись наши глаза — и мы никогда больше не попадем в такое дерьмо!