Девочка, выглянув из-за его плеча, провожала руины своего дома долгим пронзительным взглядом. Юкон заметил у нее на груди подвеску в виде серебряного месяца. Значит, ретриморка. Или станет ею когда-нибудь. Если он доставит ее в замок.

Эта мысль прочно засела в голове, и сил в ногах прибавилось.

Юкон старался не спускать с ребенка глаз: на секунду ему показалось, что девочка светится, но то был лишь мираж, иллюзия измученного сознания. Раненая щека горела чем дальше, тем больнее, но он не замечал. Он искал взглядом замок и молился, чтобы взятый курс оказался верным.

Когда черная громадина вырвалась из пепельной пелены, девочка оживилась. А у Юкона упало сердце – на последней ступени, еще не погрузившейся в огненные воды, маячила хороша знакомая фигура в светлом плаще.

Отец ждал его, не сходя с места, не обращая внимания на забивающий горло и глаза пепел.

Ни слова не сказав, Юкон оторвал от себя девочку и протянул на вытянутых руках. Ноги его почти не держали. Никогда прежде он еще не чувствовал подобной слабости. Фос легко подхватил ребенка и поставил на надежные ступени. За его спиной возникла незнакомая женщина в капюшоне, она забрала девочку. И отчего-то Юкону было тяжело наблюдать, как спасенную уносят на руках, туда, где она будет в безопасности. Туда, где он вряд ли еще ее увидит.

Малышка напоследок извернулась и одарила его по-взрослому серьезным взглядом.

– Юкон, дай мне руку, – потребовал Фос. – Орбис правый, что с твоим лицом?

Юкон пожал плечами и схватился за подставленную ладонь отца. Вновь ощутить твердость камня под ногами оказалось странно, но приятно. Его качнуло, и Фос обнял его за пояс, придерживая и уводя к замку.

– Постарайся не потерять сознание, – продолжал распоряжаться престолонаследник, будто мог подчинить сына. – Ты молодец. Я тобой горжусь.

От этих слов Юкону отчего-то стало гадко. Гордится? Чем? Тем, что из-за него, Юкона, погиб Риад и чуть не погиб сам Фос?

– Сколько… – прохрипел Юкон и так закашлялся, что был уже уверен – грудь разорвет от нехватки воздуха. Отец остановился. Позволил ему отдышаться. – Сколько спаслось?

– Много, – емко ответил отец. – Шанна говорит, почти все ретриморы.

«Кроме тех, кому суждено было остаться тут навсегда», – подумал Юкон о закрытых дверях, из-за которых доносились отчетливые проклятья. Они до сих пор звучали в голове слабым эхом, и от них кровь снова холодела.

Поднявшись до парадных дверей замка, Юкон обернулся. Пепельный морок расступился, явив ближайшие острова и плоские крыши домов, на которых застыли десятки, сотни аборигенов Тенебриса. Лица их бледными пятнами расплывались в глазах Юкона. И вдруг раздался жуткий грохот, с которым дальний из островов провалился сквозь землю, объятую огнем, и оставил после себя лишь черную дыру.