Майора умерла, да, но Ксепира и Тристан занимают в жизни Вероники важное место – место, которое шестнадцать лет до этого принадлежало Вал. Ей пришлось потесниться, а ведь уступать она не умеет.

Веронику охватило чувство глубокой усталости. Она не знала, как ей жить дальше. Вал еще так много могла дать: есть вещи, обрести которые можно лишь в семье, – однако сестра свою роль доигрывать отказывалась.

Со двора донеслись голоса и звон оружия. Вероника сразу вспомнила пение рожка, разбудившее ее.

– Мне надо идти, – сказала она. Помедлила, не понимая даже почему, но Вал и не пыталась задержать ее.

Снаружи под лучами раннего солнца лежал туман, размывающий силуэты и скрадывающий шаги.

Вскоре она ясно различила громкий голос коммандера и пошла на звук. Стоя на парапете, коммандер разговаривал с кем-то из стражей, а на соседней стене сидел Берик на фениксе.

Когда Вероника подошла ближе к толпе, к ней присоединился Тристан.

– Проснулся, – облегченно заметил он. Не Тристан ли отнес ее в постель и на этот раз? Вероника поспешила прогнать постыдные мысли.

– Ага, – ответила Вероника, даже не глядя в его полные тревоги глаза. – Все хорошо. Извини за вчерашнее. Безумные деньки выдались, и… я слишком устал.

– Понимаю. Я сам перенервничал, стоя перед коммандером. Даже голова слегка закружилась.

У Вероники скрутило живот. Так он все же ощутил ее вылазку в свой разум, хоть и не понял, что именно переживает. Какое облегчение, что он не увидел ее мысли так же, как это получилось у нее. Впрочем, чувство безмерной вины это унять не помогло. А вот Вал, судя по всему, искренне переживала: то, что натворила Вероника, – явление редкое и не особенно безобидное. Надо быть осторожнее.

Коммандер спустился по лестнице к собирающимся во дворе немногочисленным наездникам. Те наспех облачались в броню и вооружались. Подмастерья тоже пришли: помогали с ремнями и застежками, подносили колчаны со стрелами. Бледный и растерянный Эллиот помогал Фэллону застегивать наруч, тогда как Летам дрожащими руками раздавал меха с водой.

– Что происходит? – спросила Вероника.

– Да вроде над одной из прибрежных деревень виден столб дыма, – ответил Тристан, следуя за отцом через толпу. – Берик был в дозоре и заметил его, поднял тревогу – три раза подул в рог.

– И что это значит? Дома загорелись?

– Нет, это не дым от горящего дерева. Дым черный, а значит, подожгли траву и листья. Это сигнал, призыв о помощи.

– От наездников? – растерянно спросила Вероника. Она-то думала, что само их существование – тщательно оберегаемая тайна.