– Она в том доме, в тридцать восьмой комнате, – сказал Франческо, протягивая ему ключ. – Она очень испугана. Помогите ей.

Схватив ключ, мужчина побежал в сторону указанного дома. Франческо проводил его взглядом и тронул пальцами аккуратно сложенный лист бумаги, лежавший в его кармане, – расписку, подлинность которой ему поможет подтвердить знакомый адвокат. Пусть даже и за долю в этом деле. Теперь ему никто не помешает разбогатеть. Он улыбнулся сам себе и пошел к южным воротам…

Когда Франческо решился на побег из полиции после бойни на Храмовой площади, то сразу же пошел к Артуру Васильеву. Вожак восстания, конечно, вспомнил того, кто помог ему бежать ночью с юга, и пристроил бывшего полицейского охранять единственный проход из северной части Города в южную. А сегодня утром дал совершенно невероятное задание – заложить последнюю взрывчатку в тоннели под южной площадью, а остатком заминировать ворота.

– Даже если они и прорвутся, – с непонятной грустью в голосе говорил тогда Артур, – мы уничтожим их одним махом.

Франческо любил городские подвалы – там было прохладно и тихо, никто его не тревожил. В свете электрических фонарей по тоннелям сновала дюжина людей, расставляя коробки с взрывчаткой, соединяя их между собой. До вечера следующего дня Франческо провозился со схемой, выданной ему лично Айратом – вторым человеком в восстании после Артура. И хотя Кошта не раз слышал от других ополченцев, что Артур давно потерял власть и отдает теперь распоряжения по указке Виктории и того же Айрата, он старался не верить им, считал всего лишь глупыми сплетнями, которые родились тогда, на Храмовой площади. Внутренний голос подсказывал, что Виктории достаточно было просто выступить перед людьми, признать авторитет Артура – и спокойствие, столь необходимое в такое сложное время, было бы восстановлено. Но этого не происходило…

Ближе к полуночи под землю спустилась смена. Работали здесь только проверенные люди, которых Артур отобрал лично для такого важного дела. А потому новые люди всегда встречались с остальными с подозрением.

– Эй, Кошта, тут новичка к тебе прислали! – крикнула Малика.

Франческо одновременно не любил и уважал эту женщину. Не любил за резкость и прямоту, за грубость, с которой она могла высказать в лицо человеку все, что о нем думала, но история ее вызывала восхищение.

Малика потеряла большинство соратников при подавлении мятежа в ополчении лордов, едва выжила в той бойне, чтобы привести горсть людей на Храмовую площадь и там вновь попасть в мясорубку. И снова ее лагерь был разбит. Ходили слухи, что какое-то время она пыталась мародерствовать с небольшим отрядом, пока несколько дней назад лагерь Уиллы не распался и большая часть ее людей перешла к Айрату, но около сотни человек отказались дальше воевать.