– Да.

– Корабли существуют на самом деле? Ты должен знать.

– Они на севере. – Первый лорд пожал плечами и снова открыл карту Города на экране. Выбрав одну из красных точек на Храмовой площади, он нажал на какую-то кнопку.

Изображение изменилось – с высоты в полдюжины метров открылась панорама площади. А затем что-то, чем управлял Первый лорд, стремительно помчалось на Храм. Пролетев мимо множества башен и окон, мимо часов на маяке, стрелки которых показывали без пяти минут двенадцать, мимо серой и неприступной стены, это что-то покинуло Город и помчалось дальше, к космодрому, на котором возвышались серебряные стрелы четырех кораблей.

Едва они показались на экране, Первый лорд снова переключил изображение, не дав Михаилу рассмотреть Астарот. Теперь Михаил смотрел на выстроившиеся друг напротив друга войска – их предводители, никогда по-настоящему не воевавшие, ждали приказа.

Первый лорд показал Михаилу Малику в первых рядах войска мятежников, оставшуюся верной своему долгу, семью Бертани, которую Михаил никогда не знал, но точно был уверен, что это они. Жена и муж, которым так и не удалось стать родителями, стояли позади войска Маргарет Грей и смотрели в спины солдатам. Они пришли сражаться.

Рядом с Маргарет Грей грозно возвышался Джамал, все же выбравший сторону в этой войне. И Маргарет Грей – в первых рядах. Одета она была в черным костюм, волосы – собраны в тугой хвост на затылке. Бледное худое лицо казалось изможденным, взгляд, обычно прямой и строгий, ничего в тот момент не выражал. Маргарет Грей потеряла практически все в этой войне, но все же пришла сюда сражаться за то немногое, что у нее осталось, – Город.

Как и у Михаила.

Город на пустынном Астароте был единственным, что осталось в его жизни. В это мгновение плечи художника опустились, он вспомнил Софи. Тупая боль сдавила его грудь, дышать стало тяжело.

Да, он все еще любил этот Город, любил бродить по его улицам, наблюдать за его жизнью. И теперь эта жизнь, одинокая по воле случая в прошлом и по собственному решению – в будущем, стремительно рушилась.

Михаил безмолвно рассматривал людей, которых ему показывал на большом экране Первый лорд. Видимо, почувствовав отчаяние художника, тот снова переключил изображение, показав Михаилу Лилию, которая сдавала кровь для раненых. Госпиталь был заминирован. Если войска юга войдут в Город, ее труды могут стать напрасными. Нужно обязательно сломать детонатор.

В Храме он увидел капитана Тиммонса, напивавшегося в одиночестве вином из старых запасов Ли Даррела. Капитана трясло – он боялся грядущего сражения, но еще больше – того, что с ним сделает победившая сторона. Гвардия обесточила пути в двадцать девятом городском складе, затем станцию взорвали, и капитан не смог уехать на юг. Вокруг Храма блуждали полицейские, которые также не смогли уехать на юг. Восстание не приняло их, но и не убило.