— А Штрассер? — коротко спросил Кронберг. Он терпеть не мог долгие политические беседы, в процессе которых нередко терял нить рассуждения. В отличие от Мартина, который в этой стихии ощущал себя благотворно и уверенно, как рыба в воде.

— Он решил уйти от Дрекслера. От нас. Предложить свои услуги… другим игрокам. Нашел себе достаточно влиятельного покровителя из гинденбургских птенцов, имеющего свою, весьма крепкую, партийную платформу. Судя по всему, Штрассер планирует стать нашим противником, используя накопленный политический вес и, конечно, «Берлинскую рабочую газету», — Мартин поддался вперед, опершись о подлокотники кресла, и Кронбергу на миг показалось, что под его шелковым халатом еще остались крепкие мышцы, — Его газета может стать рупором враждебной нам силы. Громить наши с Дрекслером позиции, клеймить проклятых магильеров и морочить честным людям головы. Партия считает, что это неправильно. Партия считает, тебе надо им заняться.

Кронберг убрал фотокарточку в карман. Позже он сожжет ее, как только убедится в том, что хорошо запомнил лицо.

— Бывший военный?

— Иных сейчас в политике не бывает. Хауптман, два Железных креста на Западном фронте.

— Наверняка, готов к покушениям и хорошо защищен, — предположил Кронберг, — Пистолет под пиджаком, куча крепких парней вокруг, а то и что посерьезней.

— Аплодирую твоей проницательности. Как догадался?

— Иначе бы вы ко мне не обратились.

— Молодец, соображаешь, — Мартин поджал губы, — Штрассер осторожен, и неудивительно. Мы же сами его и выдрессировали. Но что поделать. Дрекслер не любит, когда сопляки вроде Штрассера мнят себя великими игроками. Как показывает практика, проще натаскать еще пару сопляков, чем разбираться с очередным самоуверенным выскочкой, уверенным в том, что ухватил удачу за шею.

— Оставь политику, она меня не интересует. Что с его безопасностью?

— На уровне. Прочный дом, верные друзья и неподкупные любовницы. Бронированный автомобиль, вроде тех, в которых американские полицейские гоняются за бутлегерами. Должно быть, удивительно счастливый человек…

Кронберг кивнул самому себе.

— Ясно. Значит, будем планомерно взламывать оборону?

— Этого не потребуется. Цени прежде всего не артиллерию, а разведку, дорогой мой! В его обороне есть брешь, в которую мы введем наши пехотные части. Видишь ли, штурм не потребуется. Штрассер слишком любит купальни Хайлигендамма, ездит туда каждое лето на десять дней. Эй, прекрати, что ты делаешь!

Мартин смотрел на свой бокал. Вина там уже не было. Собравшись в один багровый пузырь, оно покачивалось перед лицом Мартина как крошечный планетарный спутник.