– Я действовал вынужденно. И просить прощения не стану.

– Ты создал злокачественное пространство! Злокачественное пространство, Тайрус. То, что когда-то хотел исправить!

Он потер переносицу.

– Да. Хотел. А потом понял, что все это детские мечты. Теперь я знаю, что у Вселенной нет ни порядка, ни предназначения, ни тяги к справедливости.

– Ты сам можешь стать гарантом справедливости!

– Честность для детей, – парировал он. – Я нашел того излишнего, который был моим отцом, а потом презирал себя за то, что привел волков к его дверям. Он погиб, потому что мне пришлось сказать дяде, кто меня прятал. Это преследовало меня всю жизнь. Я попытался смириться, убедить себя, что та трагедия была лишь первым шагом на пути к великому благу. Насколько легче обвинить во всем природное явление, чем понять, что мой отец был дураком, который навлек на себя смерть!

Я уставилась на него.

– Все они. Все излишние, что остались на планете, знали о катастрофе и обманывали себя, мол, смогут ее предотвратить… Я сказал Ариону. Я сказал ему, расплакался, а он меня обнял. Заверил, мол, все обойдется, а я, мелкий идиот, поверил ему. Было так приятно чувствовать, что тебя защищают.

– Это… это было не глупо, Тайрус. Тебе никогда не дозволяли вести себя по-детски. – Никому из нас.

– Я едва не уничтожил себя в погоне за мечтой! – горько сказал он. – Знаешь, что бы я сделал теперь, Немезида? Взорвал бы их резервуары с кислородом, уничтожил бы запасы воды и еды. А потом, если бы они все равно отказались улететь, то бросил бы их там на произвол той судьбы, что они сами выбрали. Я слишком долго сражался с ветром.

– Тайрус, ты себя не слышишь. Ты себя не видишь…

– Это ты ничего не видишь, – вспылил он, сорвался с места, подплыл ко мне и упер руки по обе стороны от меня. – Говоришь, я совершил злодеяние. Что ж, я поступлю так снова. Вероятно, мне придется. Я создал злокачественное пространство? Да. Все это время я сражался с ним впустую! Возможность уничтожить звездную систему – это сверхоружие, и с таким арсеналом я способен на все! А ты, – его глаза сверкали яростью, – не имеешь права меня обвинять. Сама поступила бы так же на моем месте!

– Но ты ни капли не сожалеешь о том, что сделал! Тебя это не смущает?

Он дико расхохотался.

– Разумеется, не сожалею. Я годами этого ждал. Увидеть, как созданная мной язва пожирает моих врагов… То был момент такого сладкого блистательного экстаза, которого я в жизни не испытывал. Если бы можно было превратить их предсмертный ужас в напиток, я пил бы его до конца дней и никогда бы не пресытился. Так о чем мне сожалеть?