– Вы, юноша, слишком много знаете.

– Я был там. А этот мужчина – мой отец. – Он кивнул в сторону Марека, который постепенно удалялся. – А теперь я попрошу вас подъехать к ним поближе, чтобы я тоже мог приблизиться, если, конечно, вы не желаете устроить нам неприятности.

Старик затянулся и краем глаза посмотрел на собеседника.

– Нет, от меня неприятностей не будет, юноша. От Империи нечего ждать, кроме как повышения налогов. – Возница прищёлкнул языком и тряхнул поводьями. – Не отставайте.

Телега приблизилась к пирсу, и старик направил лошадь на узкую каменную дорогу, в конце которой ожидал имперский корабль с высокими мачтами.

– Эй! – раздался сердитый голос. – Какого чёрта!

– Мне велели доставить солому на судно. Убирайте проклятые ящики с моего пути!

Стейнер улыбнулся Кристофин, они подкрались к ящикам и притаились за ними. Осторожно выглянув из укрытия, они увидели Марека всего в двадцати футах. Тем временем телега остановилась на пристани прямо позади солдат.

– Нужно что-то придумать, – прошептал в отчаянии Стейнер.

Покачав головой, Кристофин указала на корабль. На палубе стоял экзарх Зима. Его одежда почернела, а рукав полностью отсутствовал. Вторая рука была перевязана, но звериная маска, пусть и обожжённая, по-прежнему оставалась на месте.

– Как, во имя Фрейны, он выжил? – изумился Стейнер.

– Зоркие не такие, как все, – напомнила Кристофин. – Тебе ли не знать.

– Мы не сможем проскользнуть на судно. Пора забирать отца.

– И что тогда? Я не меньше тебя хочу, чтобы он вернулся, но, Стейнер, нам некуда идти – мы окружены.

– Я развяжу потасовку, а ты уводи отца, как обстановка накалится.

Прежде чем Кристофин ответила, Стейнер вышел из-за ящиков и направился в сторону телеги.

– Брось это, никчёмная шавка! – крикнул он ближайшему рабочему.

Кулак пришёлся прямиком в челюсть мужчины, и тот рухнул на переднюю часть телеги, запутавшись в поводьях. В ту же секунду остальные грузчики подняли крик, чтобы привлечь внимание солдат.

– Меня ищете, ублюдки? – Стейнер достал кувалду и высоко поднял её над головой.

При виде обожжённого израненного сумасшедшего с тяжёлым оружием, который явился из ниоткуда, рабочие разбежались. К телеге устремились все солдаты, оставив лишь одного часового, и тогда из укрытия появилась Кристофин, держа в руках меч. Стейнер взмолился про себя, чтобы ей не пришлось воспользоваться клинком. Бывший пленник Владибогдана взобрался на тюки соломы и вскинул четыре пальца.