– Он отправил туда отряд серых ищеек, спрятав их в грузовых отсеках двух танкеров. Им удалось отключить три ядерных реактора защитной платформы. Потом отец, как всегда, пошел в атаку на штурмовиках и корветах – сжег все двигатели, разбомбил платформу, а затем вернулся на позиции.

Там обнаружилась настоящая сокровищница – семнадцать боевых кораблей и четыре дредноута в сухом доке, большинство практически достроены и в полной боевой готовности. Предположив, что на борту каждого находится минимальный экипаж, Августус попытался захватить их одновременно. Отправил штурмовик с двумя мечеными к луноколу. Однако оказалось, что их ожидает не рабочая команда, а преторы и боевые отряды серых штурмовиков, да еще и всадники-олимпийцы!

– И он… сдался? – с паникой в голосе спрашивает Кавакс.

– Мой отец? – смеется Мустанг. – Никогда! Он почти сумел выбраться из западни! Убил Рыцаря Очага, но потом наткнулся на старых друзей…

На видеозаписи Августус расшвыривает в стороны двенадцать серых, двигаясь легко и грациозно, будто пробираясь через заросли тростника. Его лезвие-хлыст поет и стонет, высекая искры из стен, и, словно нож в масло, входит в тела и латы, пока губернатор не сталкивается с мужчиной в доспехах цвета пламени. Рыцарь Очага. Быстрая серия выпадов, потом на экране повисает красная дымка. Отрубленная голова с глухим стуком падает на пол. Затем появляются еще двое: один в шлеме с изображением солнца, второй – Фичнер, в шлеме в виде волчьей головы. Они убивают меченого, и Августус, истекая кровью, падает на землю.

– Госпожа… – взглянув на меня, начинает Лорн, но тут же поправляется: – Мустанг, кто этот человек в доспехах с солнцем?

Виргиния Августус молчит.

– Это доспехи Рыцаря Зари, – отвечаю я. – Значит, Кассию вылечили руку. Или сделали биопротез.

– Еще там были корабли Юлиев, – продолжает Мустанг, поглядывая на Виктру. – Они-то и добили флот моего отца!

Севро сердито смотрит на Виктру и забирает у нее Софокла, как будто ей нельзя доверить даже лиса, а потом бурчит:

– Что, неловко себя чувствуешь? Надеюсь, что да!

– Мы это уже обсуждали, – устав оправдываться, отвечает Виктра. – Правительница шантажирует мою мать. Матери плевать на политику, да и вообще на все, кроме денег.

– То есть на преданность ей тоже плевать? – уточняет Мустанг. – Интересная особа!

– Ха, да Агриппина всегда была той еще сучкой! – ворчит Кавакс.

– Осторожнее, громила, – предупреждает его Виктра, – она все-таки моя мать!

– Мне очень жаль! – скрещивает свои огромные руки на груди Кавакс. – Очень жаль, что она твоя мать!