Старший лейтенант был уверен в себе, а вот душевное равновесие Янори вызывало слишком много сомнений. Напарник был живо вовлечен разумом и чувствами в то, что творилось с теми, о ком они хладнокровно читали в библиотеке. И если для Закуды существовал только долг перед Большим Деревом, то Янори в силу молодости и горячности видел людей.

— Жива и в команде Сварта, — напомнил Закуда.

— Мы оба знаем, как это получилось, — осадил его Янори. — Она бы не пошла под начало этого кровожадного безумца, если бы оставался другой выбор.

«Да, не пошла бы. И поэтому убивать ее не за что. Совсем не за что. Но если придется? Ничего, мы еще не знаем наверняка, что с девчонкой что-то не так. Просто ее свиток вывел нас сюда. Но зачем? — недоумевал Закуда. — К месту ее рождения, средоточию самых ужасных воспоминаний. Вероятно, когда умерли все, кого она знала, душу ее переполняло отчаяние. Страдания и боль… Боль и страдания. Кто обычно жаждет появления этих чувств?»

— Младший лейтенант, вы осмотрели всю деревню? — с тревогой спросил Закуда.

Беспокойство нарастало, и чудилось, что сквозь тяжелые тропические запахи цветов и гнили пробивается какой-то другой. Привкус пепла.

— Еще нет, — вздрогнул Янори и тоже беспричинно потянул носом воздух.

Закуда скользил между домов, поднимаясь над деревней и желая рассмотреть все с высоты. Густые заросли наступавшего леса не позволяли увидеть цельную картину, поэтому вскоре пришлось спуститься на землю недалеко от крошечной центральной площади.

Янори все еще что-то внимательно изучал неподалеку, точно надеялся разглядеть следы. Скорее всего, они оба ощущали смятение беспричинной тревоги, нараставший холод в груди. Оставалось полагаться на это предчувствие и на собственный нос, выделявший из приторных ароматов цветов отчетливый опасный запах вулканического пепла. Даже если бы не оправдались страшные предположения, дым вывел бы на какой-нибудь костер, возможно, вражеский лагерь. И Закуда больше обрадовался бы засаде джиннов, чем тому, что вскоре пришлось узреть.

— Янори, — негромко позвал он.

Голос беспричинно осип, как после сильной простуды. Впрочем, слов-то не требовалось. Напарник видел все сам: у края деревни воздух вился и набухал пульсирующим нарывом. Пространство искажалось, как неверное зеркало мутной воды, растягивались контуры ближайших деревьев и развалин.

Сомнений не осталось: они нашли расселину, ведущую в Бездну, точнее, в мир асуров. В их ловушку, из которой те иногда вырывались через такие порталы.

«Твари! Сколько уже веков лезут к Большому Дереву — самому крупному порталу во многие миры», — со злостью подумал Закуда. Волосы на затылке зашевелились, как шерсть на загривке разъяренного сторожевого пса.