Встретил он меня достаточно радушно, даже какого-то травяного настоя предложил заварить. Кстати, собратья из Кределя поделились с ними запасами моей приправы — и местная монашеская братия её вполне оценила!

Плюс в карму, так сказать…

Разговор я начал издалека.

И первый вопрос касался возможности применения магии именно монахами. А в том, что они это успешно практикуют, никаких сомнений не имелось.

— Мы никому не причиняем вреда, — кивает брат Нове.

— Но ведь монастыри как-то же отбивают нападения разбойников?

— Что есть дождь? Благо для землепашца — его поле напитается водой. Так?

— Кто б спорил…

— А если человек с нехорошими помыслами поскользнётся на мокрой земле — будет ли в том вина вызвавшего дождь? Ведь он стремился к благой цели!

— Но если этого разбойника приложит ветром о стену?

— Ветер очищает воздух, уносит плохие запахи… Не надо стоять у него на пути!

"И плохих людей заодно…" — м-м-да… логика у здешних товарищей… своеобразная…

— А вот такой ещё вопрос… — пытаюсь как-то сформулировать мысль. — Хорошо, магия — это понятно. Но ведь ваши привратники носят основательные такие… дубинки, что ли… это как?

— Нет греха в том, чтобы отбросить или обезоружить неразумного человека. Мы не прольём его крови — но лишим возможности творить зло.

Так, с этим тоже, вроде бы, прояснилось…

— А если выбитое оружие упадёт на ногу его владельца?

Монах разводит руками.

— Судьба… Не подними он его в своих нечестивых помыслах — этого не случилось бы. Кстати, дубинки носят не монахи — это всего лишь послушники.

— Но… они одеты точно так же… в монашеском одеянии!

— Не одежда делает человека монахом — а устроение его мыслей и совершаемые поступки. Не каждый, носящий кабаф — монах.