Светлый фон
Оплавленная рука болела и ныла постоянно. Несуществующие кости будто крошились от тягучей постоянной боли, суставы крутило, словно в горячке, и по коже из многочисленных ран текла невидимая кровь. Привыкнуть к постоянной серости и не дергаться от ужаса и отвращения при встрече с безумными, жуткими, уродливыми созданиями Нейтрали оказалось куда как легче, чем смириться и свыкнуться с мыслью, что все бесполезно, что радость и облегчение, испытанные от мысли, что за ним пришли, что его спасли от незавидной доли, — не более чем мираж, морок, навеянный проклятием этого Кйорта. И надежда уже много раз покидала его, но все-таки тусклая, незаметная, крохотная ее капля, даже не лучик, а искорка заставляла его идти и идти. Крохотная искра оказывалась сильнее, чем бездонные глубины черной тоски. И даже появление этого существа по имени Криз-Агол, как назвал его Аватар, которое, кажется, испугало даже его, не могло затушить искру надежды, полностью подтверждая поговорку о том, что она умирает последней. И потому, пока он, Илур, жив, он надеется. И потому идет и идет. И снова, как и раньше, пытается представить перед собой единственную цель — Кйорта Ларта. А чтобы было легче, он снова представлял его то на дыбе, то на костре, то на виселице, то под топором палача. Он знал, что Аватар видит его мысли, но раз он не мешает ему, то, видно, понимает, что только подобная ненависть питает и помогает его искре не угаснуть. Надежда, питаемая ненавистью, помогала Илуру. И она же вела одного из воинов Живущих Выше к цели.