— Я справлюсь, — прорычал Эртаи. — Отойди за ворота, бей гадину оттуда.

Кардинал легко оторвался от земли и в желтом сиянии перелетел на стену. На мгновение он увидел город с высоты птичьего полета — и его поразило увиденное. Маленькая светлая точечка, наполненная отвагой и решимостью, окруженная огнем, чернотой, кровью и смертью. В который раз содрогнулась земля, и камень под ногами пресвитера стал плавиться. Грюон спешно спланировал за стену. Вовремя: привратные башни склонились, словно восковые, лопнули воротные цепи, упал в ров перекошенный, пылающий мост. Еще мгновение, и побелевшие камни стали распадаться на куски. Грюон инстинктивно пытался сдержать их магией, уберечь от огня, но его заклинания разбились о невиданное пламя. Ворота исчезли. Кардинал воскликнул от удивления и сразу возбужденно заорал что-то несвязное, осыпав проклятиями черное облако. Перед городом, мерно покачивая десятком голов, стояла огненная гидра. Из ее пастей хлестало пламя. Тьма скорчилась от боли и отшатнулась. Бесы завыли от ужаса. Ведьмовские заклинания бессильно развеивались, не добираясь до хтонического существа. Грюон радостно, почти по-девичьи заверещал, и небо вокруг города обрушилось белым звездопадом. Насыщаемый Родником и сотнями тысяч живых молитв, он снова ощущал себя Высшим. И тут гидра пошла вперед, сметая все на своем пути. Также насыщаемая Родником, она рвалась прямо к Криз-Аголу. Грязные пальцы тьмы смыкались на ее головах, горели, но силились согнуть, оторвать, прижать к земле. Однако вместо одной отсеченной, как в легендах и сказках, вырастало две новых. Тьма почувствовала привкус поражения, но сдаваться не собиралась. Агол вскричал и обратился в кошмарную тучу, сотканную из всех ужасов, что таятся в темноте, и боли, что несет смерть. Пепельное облако развернуло огромные крылья, показалась чешуйчатая шея, истекающая кровавым туманом, щелкнули белые зубы, и сверкнули тысячи глаз. Тяжелый удар отшвырнул гидру обратно к стене. Зверь, оглушенный, качнув головами, медленно поднялся и полил землю перед собой потоками огня, говоря, что готов биться.

Чудовищный грохот перекрыл все. Посыпались стены города, унося в могилу тысячи жизней разом. Река вспучилась и стеной поднялась в воздух, небо озарилось, сверкнули молнии, ударили в землю. Камни стали собираться в гротескные фигуры. Из пожаров полезли невиданные огненные существа. Река кинулась по улицам города, затапливая склады, погреба, жилища, рвалась на пожары и камни. Огонь вставал стеной и, вступая в прямое столкновение с водой, устилал все жгучим паром. Стихии словно сошли с ума. Земля вздувалась, расползалась, собиралась в больших и малых големов. Существа, созданные землей, водой и огнем, бросались на всех и каждого. Люди, демоны, новые участники сражения — все закружилось в едином всепожирающем танце. Небо рассекли невидимые лезвия, и из озарившихся желтым светом прорех тысячами пикировали крылатые существа. Их доспехи ярко горели, а мечи сыпали искрами. За считанные минуты все небо и земля оказались расчерчены разноцветными брешами. И из них выползали, вылетали, выкатывались, выходили, выпрыгивали, появлялись Высшие существа — Армии Великого Кольца Планов — и тут же вступали в бой. Каждый сам за себя. Город, почти удержавший штурм Радастана, был повержен в одно мгновение и буквально исчезал с лица земли. Сотни тысяч жителей не могли ни укрыться, ни спрятаться, ни сражаться. Они метались между взбешенными Высшими, падали ниц, рыдали, прижимали к груди детей, ломали в молитвах руки, зажимали дрожащими пальцами раны, стонали, рычали,  умоляли о пощаде или смиренно принимали свою судьбу.