Вот оно, то, что поможет ему привлечь к себе своего сына, то, на чем его самого когда-то поймал коварный ситх.

Отец.

Они оба росли практически сиротами, и если его до шести лет воспитывала мать, то у Люка не было родных рядом. Ларсы не считаются, они не родные по крови. Он сам мечтал об отце, о ком-то, кто будет о нем заботится, кто защитит. Именно это демонстрировал ему Палпатин будучи канцлером, лишь потом показав, что это была только игра. Еще одна претензия к мастеру в копилку неприязни.

Люку не нужна мишура, ему нужна суть.

Он его отец, но стал ли он таковым на самом деле? Подкрепил ли свое заявление чем-то, кроме угроз и требований?

Кулаки сжались, заставляя взорваться вазу.

Он с самого начала повел себя неправильно. Впрочем, теперь у него есть возможность сделать еще одну попытку. И, кажется, он нашел тот самый, правильный аргумент.

* * *

С самого утра у Хана было паршивое настроение. Желудок сводило, под ложечкой сосало, он даже не обратил внимание на какого-то имперского хмыря, пытающегося распушивать хвост перед Леей. Предчувствия обреченно констатировали, что опять что-то произошло. И последствия будут катастрофическими.

Для всех.

* * *

– Лорд Вейдер.

– Коммандер Скайуокер.

– Время подходит к концу.

– Да, но это не имеет значения. Я нашел правильный аргумент.

Напряженно прислушивающаяся Мотма замерла, вцепившись в руку Мадина. Хан прикрыл глаза, морально готовясь к катастрофе, которая должна была вот-вот разразиться, и радуясь, что Лея занята своими бумажками и крючкотворством.

– Вы его озвучите?

– С огромным удовольствием.