– И как же ты теперь?

Милена подсела ближе, погладила меня по плечу. В ее глазах были сочувствие и нежность.

– Артурчик. Милый мой. Ничего страшного. Люди везде требуются, найдешь другую работу.

Наивность и доброта подружки тронули меня. Я обнял ее, поймал губами ее губы, прижал сильнее. Милена ответила с небольшим запозданием.

Обсуждение мы прервали. И занялись другим, более важным делом. Важным для нас обоих…

Где-то через час Милена исчезла в ванной. А еще через полтора была почти готова к выезду. Поистине рекордный срок для девушки, обычно она тратила на приведение себя в порядок в два раза больше времени.

Пока она сушила волосы, расчесывала их, возилась с косметикой, я тоже принял ванну и успел посмотреть выпуск теленовостей. Но ничего интересного не увидел и не услышал. О событиях на южной границе не говорили вовсе.

– Я готова! – сообщила Милена, встав передо мной.

Я взглянул на подружку и одобрительно кивнул. Последние три часа явно пошли ей на пользу. С лица исчезли следы недавних проблем, глаза вновь блестели задором, а на губах играла легкая улыбка.

– Прелесть ты моя. – Я не удержался от поцелуя. Потом еще одного. Потом сказал: – Если мы сейчас не выйдем, то сегодня точно никуда не попадем.

Милена улыбнулась, провела рукой по моей щеке и ответила:

– Я тоже соскучилась. Идем?

– Едем.

До здания редакции оставалось метров пятьсот, когда радиостанция, вставленная в гнездо на передней панели, зашипела. Потом донесся немного искаженный голос Голыбина:

– Двадцатый, ответь Второму.

Я вытащил радиостанцию и нажал танкетку.

– На связи Двадцатый.

– Через сколько сможешь быть у меня?

– Через десять минут.