Рассвет Внешний Город встретил окутанным дымом. Альфредо Горджо лично вышел на стену, чтобы взглянуть на него. Картина происходящего потрясла Горджо. Солдаты заблокировали Внутренний Город, и Брохену охватил паралич.

Несколько следующих дней Елена провела, запершись в одной из комнат дома Мустака аль-Мадхи. Большую часть времени она спала, а просыпаясь, «зализывала» свои раны. Особое внимание она уделяла сломанному запястью, предпринимая все необходимое для его полноценного восстановления. А вот зеркало постоянно напоминало ей о том, как она будет выглядеть в старости. Но Елена утешала себя, мол, все не так плохо. Пусть и костлявое, ее лицо все-таки выглядело благообразным, а никак не отталкивающим. Однако время от времени она не могла сдержать слез. Ее волосы стали седыми, хотя она заметила, что у корней они вновь отрастают светлыми. Взяв ножницы, Елена коротко их остригла. Так она самой себе казалась чужой, но все же не семидесятилетней. Пускай считают, что у меня новая прическа.

В целом, немного оклемавшись, Елена занялась возвращением своего привычного облика. Она ощущала, что силы постепенно возвращаются к ней, но прекрасно понимала, что для полного восстановления потребуются месяцы. Пока что на ее лице стало больше морщинок, а волосы, чей рост она ускорила с помощью гнозиса, выглядели светлее, чем раньше, а в них серебрилось несколько седых прядей. Пару дней Елена выглядела ужасной из-за облезавшей кожи, однако из-под нее уже пробивалась новая, гладкая и розовая – хотя, конечно, превращение в мишень для заклинаний некроманта вряд ли когда-либо станет популярной косметической процедурой.

Лоренцо к ней даже не приближался. Елена желала ему помочь, но она была последним человеком, которого рыцарь хотел видеть. Непросто складывались и новые отношения с Солиндой, чье состояние вызывало серьезные опасения. Принцесса пришла в сознание через день после своего спасения, однако она замкнулась в себе и отказывалась с кем-либо общаться. Елена научила ее и Сэру очищать разум, чтобы помешать магам читать их мысли, а теперь Солинда обратила это знание против нее самой, не пуская к себе в голову. Елене оставалось лишь теряться в догадках, как ей удалось выжить при падении Лунной башни. Возможно, девушка просто была невероятно везучей.

Мустак и другие вожаки удерживали джхафийское население от попытки штурма цитадели, хотя кое-кто из молодежи пускал стрелы в солдат на стенах. «Ждите. Нести уже идут», – передавали люди из уст в уста. Однако первый шаг сделали Горджо. Это произошло через несколько дней после нападения Елены. По сигналу трубачей легион солдат выступил из Внутреннего Города и проследовал по Королевской дороге к площади Дом-аль’Ахма. Шеренга за шеренгой, солдаты заняли ее. Джхафийцы собрались вокруг, не проронив ни слова. Четыре когорты солдат заняли позиции с каждой стороны площади, а пятая двинулась к ее центру. В окружении щитов, поднятых черепахой, командир легиона подъехал на лошади к висевшим там мясным крючьям. Взглянув на них и прочтя выведенные большими буквами надписи на свитках, он вздрогнул, что на его месте наверняка сделал бы и каждый из легионеров Горджо.