«Я ее не выпустил», – думает Кэмерон. Он в этом уверен.
Изобретатель приоткрывает глаза, и Ксэл, шагнув вперед, наступает ему на лицо, так что он кашляет кровью.
– Кэмерон? – слабо произносит он. – Что…
– Ты старый дурак, – выплевывает Ксэл. Она наклоняется и смотрит на своего заклятого врага холодным взглядом. – Ты думал, я совершу такую же ошибку, какую допустили старейшины, доверив наше будущее созданному
Изобретатель слабо качает головой и стонет:
– Нет.
– Да, – шипит Ксэл. – И это еще далеко не конец. Будь благодарен, что я убью тебя прежде, чем продолжу. А тебе, – она смотрит на Кэмерона и злобно ухмыляется, – так не повезет.
– Нет! – Кэмерон вырывается из железной хватки Жако, рвется вперед и падает на четвереньки. Он встречается взглядом с Изобретателем, а Ксэл смеется и выпрямляется во весь рост, вскидывает мускулистые руки над головой, и плоть на ее пальцах съеживается, а блестящие когти становятся все длиннее и шире. Толпа единодушно ахает, трясется, предвкушая смертельный удар. Вот чего они хотят, вот чего ждали – не только сегодня ночью, а на протяжении всей своей жизни.
Изобретатель смотрит на свою мучительницу снизу вверх, а потом происходит нечто странное.
Он улыбается.
– Ты очень ошибаешься, – шепчет он. – Сама увидишь. Мне повезло жить среди людей и учиться у них… То, что ты так в них презираешь, делает их особенными, даже прекрасными, и эта связь дается им нелегко. Они должны ее выбирать, тянуться к ней. Нельзя добиться от них единства, и все же, даже предоставленные самим себе и своим устройствам, они едины. Они объединяются. Любят друг друга. Выбирают это счастье.
Он поворачивает голову, смотрит на Кэмерона, по-прежнему улыбаясь:
– И они защищают тех, кого любят, любой ценой.
Старик закрывает глаза.
– Подожди, – шепчет Кэмерон.
У него в голове просыпается нечто, похороненное глубоко под заледеневшим слоем мертвых машин. Он снова шепчет:
– Отец.
Поздно. Уже слишком поздно.
Ксэл смеется, торжествующе шипит и пронзает своими острыми, как иглы, когтями сердце Изобретателя.