— Не по вине инквизиторов. Они всегда выполняли свою работу. Если тварь поднимается на поверхность и оставляет на пару-тройку трупов больше, чем обычно, — ее устраняют. Ты знаешь, те, кто сидел в подвалах, не виноват в том, что Грид захватил клан вампиров.

— К чему ты клонишь?

— Мы слабы. Нас искоренят, как только попадемся на глаза.

— У нас есть Симфония, у нас есть Алиса, мы достаточно сильны, чтобы осесть где-нибудь! И жить… хотя бы пытаться жить как люди.

— Это все не сила. Не будь ты человеком — понял бы, что и Симфония, и Алиса не смогут нас защитить. Молчу уже о большем.

Джордан открыл рот, чтобы что-то сказать, но я его перебил:

— Ты молод. Поверь мне. Ты понимаешь меня как никто, но ты — юная часть моей жизни. Твои знания не нужны. Ты не чувствуешь того, что чувствую я. Ты не управляешь моим телом. Ты лишь часть моей души, поэтому не спорь со мной. Сейчас моих сил недостаточно. Это говорит не жажда крови. Я должен стать демоном, и скоро стану. Он почти проснулся. Его сдерживаешь лишь ты. Ты боишься, ты слаб. Потому что ты так привык притворяться, что уже стал тем, кого играл. Ты, человек, понимаешь?

— Помнишь, что произошло в этот день? В день, когда ты встретил Айви и…

— Да, я помню, — кивнул я. — Что ты хочешь сказать мне об этом?

— Ты слетаешь с катушек. Может, я молод, но я понимаю, что тебе нравится вкус крови. Ты становишься невменяемым.

Я усмехнулся. Подошел ближе. Положил руку на щуплое плечо. Сжал его пальцами.

— Насколько же ты молод? Даже не имеешь моих мышц. Сколько тебе лет, мальчик? Твое лицо такое юное, мужественность в нем не прорезалась. С каждой секундой ты кажешься мне все меньше и меньше. Ты молодеешь или я старею слишком быстро?

Джордан смотрел на меня. В его глазах был испуг. Понимание. Он осознавал, что я хочу сказать, но не мог понять моих слов до того, как я их скажу; и я решил не оттягивать момент.

— Все, что я сделал в тот день, не является поводом для долгих рассуждений и обсуждений. Я просто показываю глупцам их место. Они его знают, но пытаются забыть. Да, во мне есть жажда крови. Мой отец пил кровь. Моя мать пила кровь. Это моя семья и ее правила. Я был инквизитором и дарил смерть. Я не прочь замарать руки. Но это не значит, что я схожу с ума.

Моя ладонь легла на грудь Джордану. Юноша вздрогнул. Его губы приоткрылись, но он так ничего и не сказал.

— Ты человек, а я — вампир. Даже если клыков нет, в моей крови все равно течет тот яд, что делает воду смертельной для меня, — мои пальцы впились в слабую кожу. — А ты требуешь от меня быть человеком? Ты отжил свое, юноша. Я и так слишком добр к тебе, раз позволяю стать частью меня, а не того, что придет вслед за мной.