— Ты что, знаешь, кто нас интересует?

Я хотел ответить, что знаю даже его внешность, но потом решил, что это лишнее.

— Нет, — соврал я. — Все проще. Парень, который нужен мне, уже убит. Значит, вас он не интересует.

— Можешь брать коней и уходить.

— Всего хорошего, — я в знаке уважения склонил голову и, развернувшись, направился обратно к телеге, проверить, как обстоят дела у Яна.

— Эй! Еще один вопрос.

— Да? — я остановился.

— Куда путь держишь?

— На юг. Подальше из страны.

— Мудрое решение.

— Благодарю, — ответил я, стараясь скрыть яд. «Вы даже не представляете, насколько правы. Я уеду, а вы останьтесь — и хорошенько развлекитесь с ордой монстров, изголодавшихся по людской плоти».

***

Конь подо мной всхрапывал. Под шкурой беспокойно подергивались мышцы, жеребца пробивало на дрожь. Я в очередной раз утешающе похлопал животное по загривку.

— Тише, дружище, потерпи. Доберемся до города, и я исчезну. Больше меня не увидишь, — бормотал я, хотя понимал, что из-за дождя конь не слышит даже моей интонации. — Еще немного. Кончатся тучи, выйдет солнце и все наладится.

Не мог сказать с уверенностью, чувствовала ли лошадь мою ласку. Она знала, кто я такой, ощущала даже без прикосновений. Так можно ли ее обмануть заботой и улыбкой? Вряд ли. Такое только с людьми можно провернуть, а животные — они всегда чувствуют убийц и никогда их не прощают.

Я перевел взгляд на парня, ехавшего рядом — всего в паре метров, на другом краю размытой дороги. Он поник. Плечи ссутулились, это не мог скрыть даже толстый плащ с меховым воротом. Ножны безжизненно бились о кожу седла, но Ян этого не замечал. Его взгляд был направлен в пустоту: глаза потеряли свою рыжеватость, остался лишь коричневый. Я заметил это еще тогда, когда помогал ему взобраться в мокрое седло.

— Ян! — окликнул его я. Парень отреагировал не сразу, но все же поднял голову, без интереса обернувшись в мою сторону. Я подвел коня ближе. — Не тяни поводья так сильно. Лошадь путаешь.

— Ладно…

— Тебе плохо? — я хлопнул его по плечу. — Не принимай близко к сердцу. Твое тело здорово, значит, ты можешь идти дальше.

— Меня убили.